Дорожка вниз, укатанная санками ребятни, спускалась довольно круто. На ней, обильно усыпанной песком, кое-где проглядывал ледок, и Инна радостно ойкала, оскальзываясь – и хватаясь за меня.
На «школьном» краю балки виднелись гараж и мастерская. Недовольная совесть задела краешек моего сознания: Ромуальдыч там один упирается, а ты… А что я? У меня праздник! Некогда мне…
Воскресенье, 16 февраля 1975 года, день Москва, Старая площадь – Кремль
Суслов облегченно вздохнул, разделавшись с текучкой, и торопливо достал из ящика гигантского дубового стола заветную красную папку. Развязал тесемки, вынул скудненькую пока стопку листов, исписанных прямым разборчивым почерком.
Долго он подбирал название своему труду, пока не наткнулся в «Правде» на статью о доярках из колхоза «Путь к коммунизму». Чем плохо? «Путь к коммунизму» – хоть сейчас на обложку! И красиво, и по делу.
Взяв на изготовку отточенный карандаш, Михаил Андреевич стал править черновик первой главы. И боязно вроде бы спорить с классиками марксизма-ленинизма, а надо. «Надо, Миша, ну надо!»
Споткнувшись взглядом о незавершенную мысль, Суслов задумался – и по привычке глянул в сторону своей знаменитой картотеки. Несколько пузатых шкафов с ящичками хранили цитаты на все случаи жизни, он всегда мог подобрать нужную и вставить точно по смыслу.
Встав, он неуверенно приблизился к громоздкому хранилищу. Нахмурился, сжал губы. «Хватит, Миша, – всплыла мысль. – Сколько можно прикрываться фиговыми листочками, выдранными из трудов классиков? Не тот возраст, Миша, – тебя самого цитировать пора!»
Решительно открыв дверь в приемную, он застал там своего помощника Гаврилова.
– Степан Петрович, сделайте доброе дело – оттащите мою картотеку.
– Куда, Михаил Андреевич? – подхватился Гаврилов. – Можно в принципе в приемную, но тут места мало, да и вам будет неудобно…
– Нет, Степан Петрович, – терпеливо сказал Суслов, – уберите ее вовсе, на чердак или в подвал. Мешает только.
– Сейчас сделаем!
И двадцати минут не прошло, как четверо дюжих сотрудников разобрали картотеку по ящичкам, выволокли шкафы в коридор – и отправился «цитатник» на вечное хранение…
Михаил Андреевич повздыхал, но отступать некуда – с догматизмом, с вечной его перестраховкой бороться надо бескомпромиссно, и методы применять жесткие. А иначе как расти над собой? Ведь любая из его прежних статей – отличная колыбельная! Заснешь после первого же абзаца, а мысли, слова нового от себя, от своего ума и сердца – ноль целых, хрен десятых…
Походив по кабинету, словно меряя его вдоль и поперек, Суслов остановился у длинного стола для заседаний, обставленного стульями, провел пальцами по темно-бордовой скатерти, по щиту селекторной связи и батарее телефонов. Поднял глаза на портрет Ленина, висевший над столом.