Хотелось потянуться и обнять, прижаться к его груди и поверить в то, что я сумела вернуть его к жизни. Плевать каким образом, но вернула. И больше никогда, никакой магии, вообще. О, Великая Мать Прародительница, больше никакой магии! Сейчас, глядя на Адраса, я молча давала клятву самой себе, что сделаю все, только бы не допустить больше ни массовой гибели людей, ни смерти тех, кто мне дорог. Кстати, о тех кто дорог:
— Адрас, где император Эрадараса? — спросила я.
Еще хотела спросить о Динаре, но кесаря принц Мрака знал, а вот о Динаре был не в курсе. Но как оказалось — Адрас и на тему кесаря тоже едва ли мог что-то сказать.
— Он был с тобой, — нахмурившись произнес принц. — Араэден дал инструкции мне, отдал приказы Араэну, лорду Кеанрану и Даиру… ммм… прости, я не запомнил имени, полный титул — айсир Грахсовен, насколько я понял, он прибыл из твоего мира и сейчас под его управлением человеческие маги Тэнетра. После чего, император занялся тобой, успешно, как я вижу.
Да уж, успешнее некуда. Вопрос только куда сам кесарь делся.
Адрас, прищурился, пристально глядя на меня, и спросил:
— Катрин, что не так?
Судорожно сглотнув, я практически взмолилась:
— Найди мне Араэдена. Пожалуйста…
Мой брат не стал ничего больше спрашивать — взгляд на Тень и Мрак и те растворились, исполняя приказ. Адрас же поднялся, подошел к постели, обнял меня, развернулся и вышел — призвать портал в спальне кесаря он не мог, но шагнул в искрящиеся грани, едва вышел за порог. А я поняла, что меня потряхивает нервной полной ужаса дрожью.
— Утыррка волноваться? — спросил Рух.
— Утыррка думать где Ледяной Свет, — прошептала я.
Не то чтобы я там сильно переживала, просто…
— Ледяной Свет имеет дурацкий привычка подставлять спину врагам, — сообщила я оркам.
Шенге, с усмешкой, обнажившей клыки, глянул на меня и сказал:
— Ледяной Свет имеет дурацкий привычка отдавать все Утыррка. Силу, жизнь, магию.
Я напряженно посмотрела на папу.
— Утыррка думать, что Ледяной Свет гордый как волк — уходить и умирать молча? — озвучил мои смутные опасения шенге.
И я была вынуждена признать:
— Он может.
Хотелось бы сказать по-другому, и вообще что-нибудь другое, но…
— Этот ребенок, — я посмотрела на маленького Адраса, — сын мужчины и женщины, которые убивали Ледяного Света. Убивали долго и мучительно. Но он все равно едва услышал ее предсмертный зов, перенесся к ней и спас ребенка. Ледяной Свет знал, что это ловушка, и все равно спас ребенка.
Я оборвала себя, осознав, что от нервов и слабости уже заговариваюсь. И все же:
— А еще Ледяной Свет любит подставлять спину врагу, а потом сражаться с целым войском с ядовитым кинжалом в этой самой спине! А потом он любит сидеть и умирать до самого утра! А потом…