— Умница, — прошептал он, скользнув губами по щеке. — Теперь фразы, нежная моя, все что вспомнишь, даже то, что покажется глупостью. Ты сможешь.
Сможешь «что»?
У меня было ощущение, что с перемещением в объятия кесаря у меня вообще больше никаких сил не осталось, зато появилось четкое осознание – теперь-то он точно останется со мной. Навеки! Между прочим — в замкнутом пространстве.
— Едва ли, — насмешливо ответил Араэден. – Я маг Земли, ты в моих руках. Любимая моя, тебе напомнить о крайне успешном способе перемещения между мирами?!
Оторопев, уточнила:
«Но мой кесарь, так то было между мирами, а я сейчас как бы умираю, разве нет?»
— Вообще да, но когда меня волновали подобные мелочи?! – издевательски напомнило о своей истинной сути вообще по факту Зло Всемирное!
«Я уже вспоминаю! Вспоминаю я!» — нервно подумала.
— Незаметно, — язвительно констатировал кесарь.
Нет, оставаться с ним в одном помещении навечно явно не вариант, с его-то паршивым характером…
— Поверь, ты даже представить себе не можешь, насколько у меня действительно паршивый характер, — усмехнулся пресветлый. И упорно напомнил: — Вспоминай.
Я попыталась. Вода, шенге — любые ассоциации. Я очень пыталась вспомнить нужное, но почему-то вспомнилось утро в Готмире, сияние магического полога, искажающее солнечный свет, горная река, выходящий из воды Аршхан, полуобнаженный, с мокрыми волосами, по которым стекают хрустальные капли и темным, жадным взглядом глаз истинного ракарда…
— Нежная моя, ты только что подписала смертный приговор одному истинному ракарду! — вдруг сообщил кесарь.
«А вот не надо влиять вашим откровенным шантажом на мой напряженный вспоминательный процесс!» — раздраженно ответила я.
И вспомнила другое — огромный пузырь воздуха под толщей воды, удивленных проплывающих мимо рыб, теплые сильные ладони Аршхана на моей талии, ночную рубашку влажной тканью облепившую мое тело и ощущение того, как я тону в черных чуть раскосых глазах.
— Убью! — тихо, но очень отчетливо произнес кесарь.
«Так, вот не надо! Там дальше был шенге!» — возмутилась я.
— Что-то мне подсказывает, что он был тоже был весьма недоволен поведением «истинного ракарда»! — ледяным тоном произнес Араэден.
И вот в этом он был полностью прав, а я с некоторым стыдом вспомнила последовавшую за всем этим лекцию о нравственности в орочьих племенах, и про то, что если назвался подберезовиком и все такое…
А затем ярким воспоминанием я и шенге в горах, рядом с горным озером и слова папы, про то, что у доброго человека взгляд ясный, у злого — мутный, как лужа…