Кстати, почему за мной нет слежки? Не сумели идентифицировать меня французы? Известно, что бельгийцы очень ревностно относятся к тому, что на их территории иностранные спецслужбы проводят операции. Вроде того, да, мы маленькие, но очень гордые, и вообще, у нас тут столица Европы, а вы своими неумелыми действиями сорвете много операций, которые проводим с другими спецслужбами мира!
В этом есть свой резон. Например, ЦРУ проводит что-то при содействии бельгийских коллег. Врывается французская «кавалерия», рушит ближайшую связь объекта проверки или полностью операцию «кузенов» – так в Лондоне называли ЦРУ, французам понравилось это выражение, переняли.
Так что не исключаю, что сейчас идет согласование проведения совместной проверки моей персоны. Есть маленький, минимальный зазор по времени, чтобы обезопасить себя и источников. Значит, на явочную квартиру, о которой знает Тамм. В донесении в Центр я указал, как с ним установить связь, и если меня возьмут в оборот, Москва восстановит ее.
Еще с час покрутился по городу, пытаясь понять, есть ли за мной наблюдение. Заехал к поставщику. Выпил кофе. Поговорили о перспективах сотрудничества, посетовали, что с каждым годом сложнее работать.
Добрался до дома. Остановился во дворе. Отошел в тень, вроде как случайно заглянул. Стою, курю. Вполоборота смотрю на свой подъезд. Не знаю почему, но на душе стали скрести кошки. Плохо как-то стало. Тоскливо. Интуиция? Нервы?
Позвонил соседке, которую с Таммом познакомил. Дома. Для местных бельгийцев дом – это табу для посторонних, она же с радостью позвала к себе.
Поднялся на свой этаж, к своей двери не стал подходить, даже не посмотрел на нее. Целенаправленно направился к соседке. Род ее занятий не секрет для окружающих, поэтому просто очередной озабоченный клиент. Позвонил.
Дверь открылась.
– О, мсье Артур! Проходите! Проходите! У меня небольшой беспорядок, не обращайте внимания! – защебетала Анна.
Однокомнатная квартира. Сразу видно, что здесь живет женщина. Части женского туалета лежали повсюду. Шорты, футболки, какие-то шарфики, много чего еще. Она кокетливо, чуть смущенно обвела рукой комнату. Мол, извините. Хотя, казалось, что весь этот беспорядок сделан умышленно, чтобы заинтересовать мужчину.
На плите уже варился кофе в большой турке. Она периодически встряхивала ее, чтобы образовалась пенка. Несколько раз стыдливо запахивала разъезжающийся халатик то на груди, то в районе бедер. От этого он еще больше распахивался. Кхм.
Кофе готов. Она умело сняла его с огня в тот момент, когда над туркой стала подниматься шапка пены. Очень хорошо. Такой кофе очень вкусный. Потом несколько раз ударила легонько по столешнице донышком турки – это чтобы осадок быстрее осел на дно и в чашку не попала гуща. Хорошие познания.