Три стороны подъемника были сбиты из досок, в которых прорубили окошки для наблюдения. Четвертая, выходящая на море, была открытой. Стэгнейт, насколько мог, высунулся наружу и посмотрел вверх. В это время над ним раздался резкий металлический звук, как будто лопнула натянутая струна. Наверху, футах в ста от него, показалась рука, которая что-то быстро делала среди проволочных конструкций. Больше ему ничего не удалось рассмотреть, но его успокоил вид этой крепкой мускудиетой руки, которая что-то дергала, тянула, сгибала и скрепляла.
— Все в порядке! — сказал он, и при этих словах его товарищи по несчастью вздохнули с облегчением. — Там наверху кто-то чинит подъемник.
— Это, наверное, старый Исайя, — догадался Билли. Он вытянул шею, стараясь заглянуть за угол. — Правда, я его не вижу, но, держу пари, это его рука. Постойте-ка, а что это он держит? Похоже на отвертку или что-то в этом роде. Нет, клянусь Богом, это не отвертка, это напильник.
Пока он говорил, наверху вновь раздался резкий звук. Офицер тревожно нахмурился.
— Черт подери, именно такой звук издавал наш стальной трос, когда лопался, стренга за стренгой. Какого черта этот малый там возится? Эй, наверху! Что вы там делаете?
Человек прервал свою работу и теперь медленно скользил вниз на металлическую перекладину.
— Все в порядке, он спускается сюда, — успокоил Стэгнейт испуганных товарищей. — Все хорошо, Мэри. Не бойтесь. Нелепо думать, что он и вправду хочет оборвать трос, который нас всех держит.
Сверху свесились ноги в ботинках, потом появились кожаные штаны, пояс с висящими на нем инструментами, затем возникла вся фигура, и они увидели неприятное, смуглое лицо рабочего с орлиным носом. Он был без куртки, из-под расстегнутой рубашки виднелась волосатая грудь. Когда он появился, наверху снова раздались резкие лязгающие звуки.
Человек начал, не торопясь, спускаться и, наконец, встал, балансируя, на перекладину, прислонившись к боковой раме. Он скрестил руки и смотрел из-под нависших черных бровей на пассажиров, жавшихся на платформе.
— Привет! — крикнул Стэгнейт. — Что там стряслось?
Человек стоял молча, не двигаясь, и в его твердом немигающем взгляде была неуловимая угроза.
Офицер рассердился.
— Эй! Ты что, оглох? — закричал он. — Долго еще мы будем тут болтаться.
Человек молчал. Что-то дьявольское проглядывало в его облике.
— Слышишь, парень, я буду на тебя жаловаться! — крикнул Билли прерывающимся голосом. — Ты не думай, я этого так не оставлю!
— Послушай! — закричал офицер. — У нас здесь женщины, и ты их пугаешь. Почему мы застряли? Машина сломалась, что ли?