Варвара обернулась, обожгла его негодующим взглядом.
— Стыдился бы!.. — И одернула подол платья.
Лавруха поднял голову, прищелкнул языком, словно за щекой у него был спрятан сахар.
— Зовущая ты… Ох как!
— Эх ты, только и дел у тебя — под бабьи юбки заглядывать!
Лаврухино лицо вытянулось от обиды.
— О моем деле ты больно круто. Попробовала бы хозяйство такое потащить на плечах: там дыра, там гвоздь, а в ответе ты один.
— Значит, плохой хозяин, коли одни прорехи…
— Ладно уж… — дружелюбно проговорил Бадейкин. — Я к тебе с сердцем, а ты с пилой. Небось другого принимаешь не так? Вон и скатерти для него стираешь.
Варвара ловко откинулась, стала выкручивать жгут. Между пальцев в корыто побежали струйки искрящейся на солнце воды.
— Кого это имеешь в виду? — спросила она.
— А то не знаешь… Не зря он, как чемпион, на льдинах разъезжал.
Варвара засмеялась.
— По барину и кресло. А ты иди к Палашке. Она небось ждет тебя.
Бадейкин, недовольно сопя, вытащил кисет, свернул цигарку.
— Как ни торопилась, а остановилась, — заговорил он наконец. — Не зря, стало быть, на льдинах-то выкобенивался. Мол, смотрите, каков я!.. Жизни для других не жалею… — Затянувшись, обидчиво проговорил: — А Палашкой ты зря меня тычешь. Она пройденная дорога… А вот ты — другое дело, стало быть, как-нибудь жди…
Варвара побросала простиранные жгуты в квадратную корзину, забросила ее на плечи.
— И не подумай! — предупредила она. — Вылетишь как милый, ничего не получишь, а сраму будет полно.
— Так уж и выгонишь? — Лавруха снова по-кошачьи сощурил глаза, разглядывая с ног до головы статную фигуру Варвары.
— Скоро отколобродишь, — проходя мимо, бросила она. — В правлении слыхала, что все начальство будет наравне с другими в поле работать. Людей-то не хватает. Распустили всех.
— Что ты говоришь? — вскочил с чурбака Лавруха. — А если мне невмоготу?
— Привыкнешь. Глядишь, за тобой и другие пойдут. Пример надо давать… — Сдерживая улыбку, Варвара повернула к колодцу.
«Вот это да! — размышлял Лавруха. — Решили, значит, за всех взяться? Круто… «Распустили всех!» — не без издевки повторил он слова, брошенные Варварой. — Посмотрим, как подберете!»
На колхозные земли с западной и южной стороны высокой зеленой волной наступали леса — постоянные спутники раздоров. Почти каждое утро украдкой от правленцев туда устремлялись люди. А потом на базаре они торговали земляникой и малиной, грибами и клюквой. А луга не косились, осыпались хлеба, оставалась под снег картошка.
Однажды утром на перекрестке дорог колхозников попытался остановить заведующий сельмагом, избранный колхозным парторгом, Афанасий Иванович Ивин. Он отчаянно размахивал руками, совестил проходивших мимо женщин.