Бруно улыбнулся.
- Откуда вы знаете, что у него шелковая пижама?
- Все князья носят шелковые пижамы. Когда я привезу его в комиссариат, я буду вынужден быть с ним грубым. Это ему совсем не понравится. Я вернусь в зал и буду есть этот превосходный бифштекс в то время, как вы будете обдумывать этот вопрос.
Я вернулся к своему столу и пообедал. Отличный пианистиграл мелодии из Гершвина. Штекс был десяти сантиметров толщиной и был так же мягок, что я мог есть его без помощи ножа. Бруно руководил заведением первого класса и мне начинало становиться стыдно, что я так бесцеремонно шарил по его кухне и рассказывал ему разные небылицы, чтобы добиться своего.
Девица, сидящая за соседним столиком, продолжала бросать на меня заинтересованные взгляды, когда кавалер ее отсутствовал. У этой рыжей было велоколепное шасси и если бы я не был занят своей работой, я бы пожертвовал одним долларом, который дал бы девушке у дамского туалета, чтобы она передала ей мою записку.
Я был на половине своего обеда, когда к столику подошел Лиги.
Маленькое красное пятно пылало на каждой его щеке.
- Садитесь.
- Спасибо, я предпочитаю стоять, - ответил он, глядя куда-то поверх моей головы.
Я пожал плечами. Так трудно заставить понять себя.
- Они приходили сюда раз или два раза в неделю. Она держала его за руку. Он позволял ей это. Она обеими руками держала его руку, она была очень влюблена, эта женщина. Это было видно, это было написано на ее лице. Мы особенно хорошо помним этих двоих, потому что он всегда оставлял очень жидкие чаевые, как многие богатые люди, которые знают, что деньги не растут под деревьями. Она заставляла его прибавлять чаевые. Она говорила и видела только его, а он зевал и смотрел на других женщин. Он скучал. Он скучал ужасно и не слушал ее, или слушал одним ухом. Я, когда мне надоедает женщина, сразу обрываю связь. Пфф, и все! Но тут, это продолжалось все время. До самой этой ссоры здесь прошлой осенью.
Об этом видимо мне и говорил Морисон.
- Она обвиняла его, что он интересуется другими женщинами. Она немного выпила лишнего. Она стала кричать немного истеричным голосом. Он ударил ее по щеке и она осталась неподвижной, побледневшая и ошеломленная. Потом он встал и ушел. Через некоторое время она последовала за ним, ни слова не говоря. Они всю зиму больше не приходили сюда.
А потом, в марте, они снова появились. В течение месяца они были здесь три или четыре раза. Все происходило также как и раньше, за исключением того, что у нее было теперь обручальное кольцо... на правой руке.