— Полезная трава, — сказал Агнес.
— Кому как. Кому в пользу, а кому так и во зло будет, — отвечала женщина. — Беременным да кормящим он ни к чему, и старикам, что головой маются, тоже.
— Вижу я, что в травах ты сведуща и в хворях, — задумчиво говорила девушка, рассматривая другие товары горбуньи.
— У аптекаря с девства работала кухаркой, вот и поднаторела.
— А отчего сейчас не работаешь? Погнал?
— Помер, а сын его жену привел, та бойкая, во мне нужды не имела.
Агнес замерла и теперь уже внимательно поглядела на женщину:
— А ели надобно будет, вороний глаз сыщешь?
— Сыщу, — отвечала ей горбунья.
— А корень ландыша?
— Его только весной ранней брать, иначе толку не будет.
Агнес смотрела на нее пристально, ловя каждое движение в бледном лице, словно разгадать пыталась, о чем баба думает, а сама вспомнила рецепт зелья интересного из своей книги и спросила:
— А тараканий ус сыщешь?
Кажется, горбуньи стала понимать, что пред ней не простая покупательница трав.
— Черный надобен? — чуть помедлив спросила она, глаз своих от девушки не пряча.
— Черный, — сказала ей та.
— Что ж, найду. Найду, коли цена достойная будет.
Молодая женщина и женщина взрослая смотрели друга на друга неотрывно, многое уже друг о друге понимая. И Агнес чуть склонилась над прилавком и спросила едва слышно:
— А мандрагору? Корень ее сыщешь?
Тут лицо горбуньи и дрогнуло. Покосилась она по сторонам и ответила также тихо:
— Это уж нет. Это уж вы сами.
— Скажи, как найти его.
— Под висельниками ищите, — кажется, торговка хотела закончить разговор. — Висельников много у дорог, да за стенами городов висит.
— Говорят, что трудно сыскать, — не собиралась его заканчивать Агнес. — Как найти его?
— Ищите висельника, что протек.
— Протек? — не поняла девушка.
— Да, как висельник разбухнет, как завоняет, как из мертвяка от гнили сок потечет, тогда и мандрагора вырасти может, а под свежим не ищите. И под высохшим не ищите, — быстро говорила горбунья, надеясь, что на этом все и закончится.
— Найдешь мне? — тихо спросила Агнес.
— Нет уж, это вы сами, — женщина замотала головой.
— А за талер?
— Нет, госпожа.
— А за два?
— Нет.
— А за три?
— Нет, госпожа, — упрямо твердила горбунья.
— Чего ж ты боишься, дура кособокая? — начинала злиться Агнес. — Кто ж тебе еще даст столько денег, да и за что?
— Даже и за три мне к попам в подвал нет охоты попадать. Если донесет кто, то уж точно в подвале мне быть.
— И кто же донести может? — шипела Агнес.
— Мало ли, меня и так ведьмой ругают.
Ведьма. Это слово начинало Агнес злить. Не понимала она, отчего все так бояться даже говорить его лишний раз. И сейчас девушка думала: «Чем же купить эту бабу, коли серебро ей не мило?» Она помолчала, не то со злостью, не то с презрением глядя на горбунью, и сказала: