Меня то и дело охватывает тревога: вдруг придет кто-то, утверждающий, что он хозяин Аполлона, расскажет мне безумную, но убедительную историю о том, как их разлучили, и потребует, чтобы я вернула пса.
Читая Экерли, я заметила, что говоря о собаке, он иногда называет ее «человеком». Поначалу я думала, что это какая-то ошибка. Но учитывая тот факт, что он является одним из самых въедливых и аккуратных писателей в мире, я бы сказала, что это представляется маловероятным.
Видя тебя с собакой, люди рассказывают тебе истории про собак. Мужчина в деловом костюме гладит Аполлона по голове и рассказывает мне, как его мать в один прекрасный день решила бросить пса, который жил у нее несколько лет. Она отнесла животное на автобусную станцию и оставила его в сумке для переноски собак под скамейкой. Узнав об этом, мужчина выяснил, что пса его матери отправили в приют. Он позвонил в приют и сказал, что заберет пса, но позже, поскольку сейчас он находится на другом конце страны, заканчивая учиться на юриста. В приюте ему пообещали подержать пока пса у себя, но прежде, чем он смог приехать за ним, пес умер. Ему сказали, что он просто перестал принимать пищу.
– Я совершенно этого не понимаю, – возмутился этот мужчина. Пес был безобразно толст, потому что хозяйка кормила его пончиками, но еще молод, мил, и его совсем нетрудно было пристроить в хорошие руки. У нее совершенно не имелось оснований вот так выбрасывать его на улицу, как ненужную вещь. Хотя все это произошло много лет назад, он еще тщился понять, почему его мать совершила такой поступок.
Потому что она хотела сделать кому-то больно, думаю я, но вслух этого не говорю.
Продюсер общественного радио предлагает мне написать рецензию на книгу. Это может быть любая книга, говорит она, которая произвела на меня сильное впечатление и которую я рекомендовала бы радиослушателям.
Вообще-то я знакома с этой серией радиопередач, поскольку слушала, как другие писатели читали в них рецензии, которые написали на свои любимые книги.
Я выбираю «Оксфордскую книгу смерти». Не только потому, что, по моему глубокому убеждению, ее должен прочитать каждый, но и потому, что как раз сейчас я перечитываю ее, обращая особое внимание на главы «Самоубийство» и «Животные».
Я пишу требуемые пятьсот слов, рассыпаясь в похвалах блестящему выбору напечатанных в этой антологии отрывков, взятых из произведений всех времен – от древности до наших дней – и посвященных всем сторонам предмета от «Определений» до «Последних слов». Я говорю о том, какими потрясающими я нахожу все эти тексты о смерти и о том, что, как это ни парадоксально, книга занимательна и полна жизни.