Чтобы не быть слишком жестокой, она молчит о том, что студентам не будет его недоставать.
– Как бы то ни было, мне жаль, что ты бросила эту работу, – говорит он. – Ты же знаешь, я хотел, чтобы ты ее дописала.
– Честно говоря, – отвечает женщина, – на это была еще одна причина. Я отвлеклась – начала писать кое-что другое.
– О чем?
– О тебе.
– Обо мне? Как странно. С какой стати тебе захотелось написать обо мне?
– Ну, я этого, в общем-то, совсем не планировала. Были Рождественские дни, и я случайно еще раз посмотрела фильм «Эта прекрасная жизнь». Уверена, что ты его видел.
– Да, много раз.
– И ты знаешь сюжет. Джимми Стюарту, вернее, его герою Джорджу Бейли, не дает совершить самоубийство ангел, который показывает ему, как много потерял бы мир, если бы его никогда не существовало. Я сидела и смотрела этот фильм вместе с Джипом – я держала пса на коленях – и, разумеется, думала о тебе. Я хочу сказать, что все время думала о тебе после того, как услышала, что случилось, гадая, все ли с тобой будет в порядке. (Тут мужчина невольно переводит взгляд на цветы на подоконнике.) И я начисто позабыла про фильм и начала представлять себе, что случилось бы, если бы не спасли тебя. Ведь это, в конце концов, было чистым везением – или, может быть, у тебя действительно есть ангел-хранитель. Так или иначе, я не могла об этом не думать. Что, если бы тебя не нашли вовремя? И я поняла, что писать нужно именно об этом.
Если мужчина и казался бледным раньше, то сейчас он делается белее бумаги.
– Я не ослышался? Пожалуйста, скажи, что это не так.
– Прости. Мне следовало сказать тебе, что это будет художественное произведение. Я изменила всех действующих лиц, так чтобы их нельзя было узнать.
– Ой, да ладно. Ты думаешь, я не знаю, что это значит? Ты изменила мое имя.
– Собственно говоря, я не использовала имен. Я никому не дала имени. Кроме пса.
– Кроме Джипа? Ты пишешь и про Джипа?
– Ну, его там зовут не Джип. В книге есть пес, и он важный персонаж. И у него есть имя – Аполлон.
– Не слишком ли громкое имя для карликовой таксы?
– Он больше не такса. Как я уже сказала, это художественное произведение, в нем все изменено. Нет, не все. Например, я не стала выбрасывать деталь о том, что ты нашел его в парке. Ты же знаешь, как это работает. Берешь некоторые вещи из жизни, придумываешь другие, рассказываешь уйму полуправды и уйму полулжи. Так что Джип превратился в дога. А тебя я сделала англичанином.
Мужчина стонет:
– Разве ты не могла сделать меня хотя бы итальянцем?
Женщина смеется.
– Вот что говорит Кристофер Ишервуд о том, как реальный человек превращается в персонаж художественного произведения. Это как будто влюбляешься. Вымышленный персонаж похож на того, в кого ты влюблен: он всегда необычен, не такой, как все. Ты берешь в нем то, что интересно и интригующе, те особенные черты, из-за которых тебе собственно и захотелось о нем написать, и ты раздуваешь эти черты. Я знаю, все хотят быть итальянцами. Но с тех пор, как я тебя знаю, ты всегда казался мне похожим на британца.