– Пашка, – совершенно искренне ответил тот, слегка ошалевший от всего произошедшего.
– Русич, что ли?
С тревогой всматриваясь в лица мужиков у костра, он кивнул.
– И чего ж тогда молчишь, будто язык проглотил? Откель ты тут взялся-то?
– Ну… да… в общем… – замямлил Павел, не зная, что и как он здесь может объяснить, – девушку одну ищу.
– Ах, девицу, – кивнул Поленин. – Да тут полно их. Только все бородаты…
Ратники дружно захохотали.
– И чего с ним огород городить, – проворчал Святослав, – порешить, да и дело с концом. Татар это. У Мамая всяких полно, все ему служат. Ты только на эту хламиду глянь, – показал он на костюм пленника, – русич выискался.
– Хиловат больно, – заметил Гришка, развязывая Павлу руки.
– Во-во, и я про то. В бою с него толку нету, а вынюхивать горазд.
Павел с удовольствием разминал затекшие руки и с тревогой вслушивался в разговор мужиков. Чего от них можно ждать?
– Меня больше интересует, откуда и как он эту штуковину приволок. Ненашенская работа.
– Говорю, татар он, – продолжал настаивать Святослав.
– Ну, так чего молчишь, русич? – с еле заметной усмешкой задал вопрос Поленин. – Откуда ты?
– Издалека, – только и нашелся что ответить Павел.
– Да и мы не тутошние. И московские, и владимирские, с Литвы даже есть, а ты каковский?
– Я с Волги.
Святослав победно хмыкнул:
– Ну, чего я говорил?
– Татары, татары, – возмутился Павел, – от ваших монголо-татар давно уже помину не осталось. Мы со всеми мирно живем.
– А кто это такие – вы?
– Русские. Российские.
– И дани не платите?
– Да я же говорю, – воодушевился парень, – никто никакой дани не платит, и Мамая вашего давно кости сгнили, и… Ну, то есть сейчас-то он, может быть, и есть, а потом не будет, – совсем запутался он в своих рассуждениях.
Никто и не заметил, как приблизился к костру и стал прислушиваться к разговору князь Дмитрий.
– Спасибо и на этом, – усмехнулся Поленин, – что хоть сейчас-то есть. А то уж я засомневался, чего мы тут за Доном собрались, вместо кабака на поле Куликовом расселись.
– За Доном?! На Куликовом?! – Павел даже привстал от возбуждения. – Ух ты! Так завтра что, Куликовская битва будет? – спрашивал он, а сам лихорадочно вспоминал то немногое, что еще помнил из истории.
– Какая-какая битва? – переспросил Прошка.
Но Павел от возбуждения даже не расслышал вопроса.
– А Дмитрий Донской с вами? А Пересвет здесь?
От последних слов паренька вздрогнул всадник, стоявший неподалеку, зашуршала металлом кольчуга, настороженно обернулись сидевшие у костра. Не таясь более, Дмитрий Иванович выехал к свету пламени.