— Сейчас попробую достать машину, — сказал Пашка. — Подожди.
Пашка куда-то исчез. Через полчаса появился и гордо сообщил:
— Лимузин подан.
— Где взял?
— Достал.
Выйдя из здания прокуратуры, я огляделся, пытаясь высмотреть машину, которую достал Пашка. Между тем он уверенной походкой направился к стоянке.
— Норгулин, это что?
— А ничего, надежный аппарат.
— Помесь примуса с самокатом, — вздохнул я.
— Еврейский броневик, — поддакнул Шапкин.
Я не представлял себе, как амбал Пашка заберется в горбатый, неопределенного цвета ржавый «запорожец». А влезть в него втроем — все равно что втиснуть баранью ногу в банку из-под килек. И уж совершеннейшей нелепицей казалось, что эта машина способна тронуться с места.
— Ну, чего смотришь? — осведомился Пашка. — Отличный экземпляр. Коллекционный. Таких в мире больше не выпускают.
— На какой свалке нашел?
— У братана взял. Не ной, залезай — и от винта.
К моему удивлению, нам удалось упаковаться. Внутри машина оказалась просторнее, чем выглядела снаружи. Сергей сжался на втором сиденье, перебравшись через откинутое кресло. Я устроился впереди. Пашкины колени упирались ему почти что в подбородок, поэтому он отодвинул сиденье в крайнее положение.
— Ну, с Богом. — Пашка включил зажигание. Мотор недовольно зарычал и заглох. — Давай, родимый. — Пашка снова крутанул ключом. Казалось, мотор сонно матюкнулся и снова замолк. — Заведется, — неуверенно сказал Пашка, в третий раз поворачивая ключ в замке зажигания. — Ну, зараза, работай, а то сдам в утиль.
Эти слова подействовали. Мотор заурчал. «Запорожец» напрягся, а потом довольно резво бросился вперед.
Как ни странно, бежал он по шоссе вполне бодро. Опасения, что он развалится километра через два, не оправдались. Машина была сделана на совесть, железо как в броневик.
До Кенарева мы добирались часа полтора. В «запорожце» даже оказалось радио, которое отчаянно трещало, когда мы пересекали линии электропередачи, но в остальном вел себя нормально. Размяв слух песнями в исполнении Аллы Пугачевой, я смог узнать массу нового из выпуска послед них известий.
"Сегодня член Политбюро ЦК КПСС, министр иностранных дел Эдуард Шеварднадзе встретился с прибывшим в Москву Генеральным секретарем ООН Пересом де Куэльяром и имел с ним продолжительную беседу по широкому кругу международных проблем. Эдуард Амбросиевич изложил позиции СССР по новому подходу к вопросам построения безъядерного мира и создания системы всеобъемлющей безопасности… На заседании Политбюро ЦК КПСС было указано на необходимость повысить гласность и требовательность в деятельности народного контроля… Полгода находится на орбитальном комплексе «Мир» экипаж Юрия Романенко и Александра Лавейкина. По сообщениям ЦУПа, космонавты за прошедшие сутки занимались биологическими экспериментами… Ускорение — это слово должно стать знаменем преобразования производства, было отмечено на собрании рабочих рижского завода ВЭФ…»