— Левчик, братушка, а я при чем? Понимаешь, конкуренция. Душит Юго-Восточная Азия, да и республики СНГ не отстают, А тут еще кризис экономический.
— Да, тяжела жизнь, — вздохнул Левчик. — Бакс опять вверх попер. Бензин — тоже. О чем это там наверху думают?
— Это все фашисты виноваты, — встрял третий.
— Кузя, ты чего, какие фашисты ? — спросил Бобон.
— Ну, разные. По телевизору говорили.
— Да нет, это все от взяток, — заявил Левчик, — Вон, чтобы одну тушу распотрошить и продать, сколько народу кормить надо. Эх, страна!
— Ох, надоело все, — вздохнул Бобон. — Крутишься, крутишься, копейки выгадываешь… На Западе за такую работу знаете, сколько платят.
— Сколько?
— О-о-о! — протянул Бобон. «О-о-о», похоже, — это очень много, потому что на миг собеседники уважительно притихли.
Потом они еще поругали правительство. Пожаловались на застой в делах.
— Да и туши пошли не те, — говорил Бобон. — Экология. Здоровье у народа падает, Глядишь, туша с виду нормальная, а почки и печень уже изъедены… Эх, мужики, чую, конец света скоро. Нострадамус еще писал.
— А ты откуда знаешь?
— По телевизору говорили.
— Ну ладно. Еще по одной, — предложил Кузя.
— За справедливость, — и стаканы звякнули.
— Все, пора за работу, — сказал Кузя. — Туша сонная лежит. Мы ее у трех вокзалов прихватили.
— Туша под снотворным? — поинтересовался деловито Бобон.
— Да. Живехонек.
— Надо срочно на заморозку. На почку как раз заказ пришел. Сейчас пробы возьмем.
— Ты врач, — с уважением произнес Левчик. — Тебе виднее.
Кряхтя, Бобон направился к выходу.
Дверь отворилась.
Он ступил на крыльцо. Это был обитатель этого здания, который выходил общаться с охраной — высокий, жилистый, с двумя золотыми кольцами на пальцах, с круглой наивной мордой и короткими волосами.
Уложил я его тут же, одним ударом в биоактивную точку — не сильно. Чтобы привести в чувство в случае чего минуты за две.
Я зашел в помещение. За столом сидели двое. Один бородатый, интеллегентный с виду, весьма объемистый, с кулаками-кувалдами. Другой — молодой, красивый, спортивного вида, в руке сжимал стакан, лицо его было задумчивым и сосредоточенным, а взор устремлен вдаль. Видно, парня одолевали мысли о судьбах мира.
— Привет, уроды, — сказал я.
— Ты кто? — бородатый, судя по голосу это был Левчик, слегка офонарел.
— Смерть твоя, — просто и со вкусом ответил я. Бородатый не стал долго думать.
— Держи тушу, — прикрикнул он напарнику и бросился на меня. С голыми руками!
Вскоре они улеглись оба. Я их не жалел, так что, возможно, понадобится реанимация. Но это будет позже. Сейчас есть дела поважнее.