С наступлением рассвета 23 августа я вызвал помощника начальника штаба бригады по кадрам, майора Петра Георгиевича Данилова, до призыва проживавшего в Сталинграде, и приказал ему следовать в город, найти там командующего 62-й армией генерал-лейтенанта Лопатина, доложить ему обстановку в районе Калача и получить распоряжение для командования бригады.
Принял и другие меры. Я вызвал начальника инженерной службы бригады капитана Вичтомова, которому приказал силами инженерно-минной роты до вечера все заминировать вокруг Калача противотанковыми и противопехотными минами, включая восточный берег Дона, против моста.
Надо сказать, что боевое задание по минированию капитан Вичтомов с бойцами выполнили в срок. Но случилась беда. Причем нелепая, до боли обидная. Все работы были закончены. Последнюю мину устанавливал сам Вичтомов. И она взорвалась. Погиб замечательный советский патриот, которого все мы до сих пор не можем забыть, хотя прошло уже тридцать лет.
Днем погода стояла жаркая, солнечная. Она словно повлияла и на противника. Даже пушки и минометы фашистов временно умолкли. Только мерзкая «рама» носилась в вышине. Наблюдатели штаба бригады, находящиеся на высотах северо-восточнее Калача, сообщили майору И. Ф. Турбину о большом скоплении в районе хутора Камыши немецкой пехоты и массовом движении танков в направлении Сталинграда. А потом мы увидели, как над нашими головами с западного направления летели одна за другой тяжело нагруженные армады немецких бомбардировщиков. Мы их считали десятками, сотнями, а они все летели и летели на родной наш Сталинград. Сердце сжималось от боли при одной мысли, что вот сейчас вся эта громада обрушится на сталинградцев: детей, женщин, стариков, ничего не подозревавших о такой страшной опасности.
К вечеру в бригаду вернулся из Сталинграда майор П. Г. Данилов, посланный отыскать штаб 62-й армии. Но он нигде его в городе не нашел, никто не знает, где находится штаб, а на старом месте его нет. Он рассказал об огромном разрушении Сталинграда, о горе людей, потерявших своих близких и родных во время бомбардировки города, и о той неукротимой ненависти, с которой сталинградцы хотят отомстить фашистам за их зверства. Сталинградцы массами записываются добровольцами в воинские части, идут на заводы делать танки и другое оружие, на строительство укреплений и другие объекты оборонного значения.
О Сталинграде я еще скажу ниже. Надо вернуться в Калач.
В этот день все части 62-й армии справа и слева от Калача отошли на следующий рубеж обороны: Орловка, западный берег реки Россошка, Червленая — 36 километров от Сталинграда. А 20-я мотострелковая бригада и 175-й батальон укрепленного района остались одни в Калаче, не получив никакого распоряжения.