НОРА: Ой, уж не знаю, что он там видел и про что он там думал, а только сказал он «призрак свиньи в форме носка от чулка».
КАТЬ: Да колотить его, дуболома! Не будь он дураком, я бы и то сказала, что он того самого кнута заслуживает. Может, это пресекло бы его бредни.
ШИЛА: А я слышала, как ты говорила, Пегь, будто священник молвил, что предсказатели ничего не знают, а только притворяются, что знают.
ПЕГЬ: Так он и говорил – и знают они не больше, чем та женщина, что сказала, будто Эманн умрет еще до конца года.
ШИЛА: Хорошо, что он ей глаз не выбил, как выбили той женщине, что пришла к Диармаду.
ПЕГЬ: Что б ни лишило глаза женщину, какая пришла к Диармаду, а была она одноглазой. И если глаз, которого у нее не было, смотрел так же ядовито, как тот, что остался, Диармад предпочел бы, чтобы у нее вовсе не было глаз, иначе его болезнь разыгралась бы с новой силой. Весь остаток дня бедняга не мог проглотить ни кусочка и беспрестанно вспоминал про тот единственный глаз, про курицу, про «ко-ко-ко» и про дурного попутчика, какой повстречался его дочери; так что Пайлш вышла из дому и позвала соседей. Они собрались и сказали, что еще до заката надо бы послать за священником, поскольку боялись, что Диармаду станет хуже и, может, им придется звать священника посреди ночи.
Дали знать священнику, и тот явился. Услыхавши от Диармада о прорицательнице, он рассмеялся.
– Уж я прекрасно знаком, – сказал священник, – с этой проходимицей. Никогда она не была ни на Севере, ни даже на полпути туда от собственного дома. Я знаю, где она родилась и выросла, и растили ее скверно. Не знала она ни дела, ни ремесла, а все время ходила с места на место да притворялась, будто обладает знанием – какого у нее, конечно, было не больше, чем у любого деревенского олуха. Если бы люди взялись за ум и перестали давать ей деньги, вскоре ей пришлось бы искать в жизни другое призвание. Но хоть людям и часто об этом толкуют, они советам не внемлют, так что все мои речи пропали втуне. Нет мне никакой пользы терять с ними время.
– Но, отче, – сказал Диармад, – как же она узнала, что в этом доме кудахчет курица? И как же она узнала, что Сайв ушла из дома? И как же она узнала, что я в опасности?
– Басни, Диармад, – ответил священник. – Нет ничего проще, чем узнавать подобные вещи, если вознамериться эти сведенья добыть. Разве не знала вся округа, что за разорение приключилось здесь в день ярмарки? Разве не знала вся округа, что Сайв ушла из дома, а ты лежал больным? Дай бог здоровья рассказчику! Что же мешало этой женщине ходить туда и сюда по людям и выведывать про тебя всякое? Такой прекрасный, легкий путь получить деньги.