Мне надоело ходить кругами. — Ты не произвёл на нас эффекта, потому что мы не смертные.
Если эти слова и удивили парня, он не показал этого. А это могло значить…
— Как тебя зовут? — потребовал я.
Уголок его губ приподнялся в такой чертовски знакомой ухмылке, что я чуть не сорвался вперёд и не ударил его по лицу. — Меня зовут Эрик.
— Где твои родители?
— Умерли.
— Ты знаешь, кто твой отец? — потребовал я.
Эрик не ответил.
— Я знаю, кто твой отец.
Только теперь я увидел реакцию парня. Его ноздри расширились. — Как тебя зовут?
— Сет.
На его лице промелькнуло узнавание, он тяжело выдохнул. — Долбанное дерьмо.
* * *
Джози.
Я оцепенело шла за Маркусом, не чувствуя ни единого шага. Не чувствуя вообще ничего.
Мы были в главном здании, внутри закрытого вестибюля, и каждый чистокровный, который принимал участие в нападении и всё ещё оставался живым, стоял на коленях, без масок, со связанными за спиной руками.
Колин сказал, что нападавших было около пятидесяти, и сорок два из них были пойманы. Эти сорок два убили девятерых полукровок и двоих чистокровных Охранников. А фурии убили…
Я тяжело сглотнула.
Они убили слишком многих.
— Я хочу, чтобы каждого из них допросили и затем отправили под замок, — приказал Маркус, он прозвучал лаконично с едва сдерживаемой яростью. — Я свяжусь с семьями каждого из вас. Лично.
Один из чистокровных — молодой человек с чёрными волосами — усмехнулся, и реакция Маркуса была молниеносной. Он рванул вперёд, ударив коленом чистокровного в подбородок, запрокинув его голову назад.
Прежняя Джози удивилась бы реакции Маркуса и ахнула. Сейчас? Я хотела сама это сделать.
Я хотел убить их всех.
Кулак Маркуса всё ещё цеплялся за волосы чистокровного, когда он снова рванул его голову назад. Усмешка пропала с окровавленного лица чистокровки. — Тебя это позабавило? Ведь к концу дня ты будешь далёк от радости, когда мы задействуем клетки, которые находятся прямо под тобой.
Девушка в конце задрожала, и слёзы побежали по её щекам. — Простите. Пожалуйста. Простите…
— Молчать, — Маркус отпустил чистокровного и тот повалился назад, кровь капала на пол. Маркус выпрямился: — Я хоть и оценил твою вспышку раскаяния, но в данный момент, мне плевать.
Маркус развернулся, его движения были жёсткими, когда он жестом показал, что бы я шла за ним. Посмотрев последний раз на чистокровных, я последовала за Маркусом туда, где ждал Александр.
Я не могла смотреть на него.
Потому что, когда смотрела, я видела засохшую кровь на его кистях и предплечьях. Я уставилась в пол.
— Убедись, чтобы они надавили на плачущую девушку. Она первая сломается, — сказал Маркус Александру. — Никому никаких поблажек. Понял?