Он неуверенно огляделся, согнувшись пошел по краю тротуара, рядом с проезжей частью. Железным потоком на большой скорости неслись машины.
Вдруг его ошпарила мысль - а ведь все просто. Не нужен даже его фирменный ремень, приглянувшийся ему в ту жутковатую ночь. Ведь есть этот поток автомобилей. Они несутся быстро и мощно. Не много нужно усилий, чтобы ступить на проезжую часть. И вон тот "Ниссан" не успеет ни притормозить, ни вывернуть. И будет дребезг бьющегося стекла. Металлический грохот... И царство покоя.
Он шагнул, зажмурившись, на дорогу.
- Осторожнее, - резко дернули его за рукав сзади. - Куда вы лезете?
Валдаев сгорбился еще сильнее, обернулся. Увидел своего спасителя - мужчину лет сорока в зеленой рабочей робе.
- Спасибо... Я случайно... Правда, случайно... - пробормотал Валдаев. Ему хотелось оправдаться перед этим человеком. Но тот, улыбнувшись, отправился дальше.
- Случайно, - прошептал Валдаев.
Мир вдруг заиндевел. Стал еще менее реальным.
Валдаев на автомате добрался до дома. Он автоматически опускал жетоны в зев метро. Автоматом ломился в автобус. Спроси его, он вряд ли бы вспомнил хоть эпизодик из этой поездки. Он и раньше был изрядно рассеян, нередко думал о чем-то своем в потоке людей и забывался. Но сейчас он не думал ни о чем. Он был во власти непролазной тоски, которая вирусом пожирала его существо. И знал, что если в ближайшее время не выберется из этого состояния, погибнет...
"Безработный... Бесполезный... Безнадежный", - будто ржавое колесо вращалось в его мозгу.
Он добрался до квартиры. Упал на диван. И уставился в потолок. Потом потянулся к книге. Попытался читать. Буквы складывались в слова, слова - в предложения. В написанном был какой-то смысл, но он совершенно не волновал Валдаева.
Он взвесил в руке книжку. И вдруг изо всей силы запустил ей в стену. Потом схватил лампу и шарахнул ее об пол. Туда же последовала хрустальная ваза.
Он потянулся к пепельнице, которой хотел засадить в сервант, но рука сама опустилась, будто вдруг отяжелела. Порыв прошел. Валдаев немножко сбросил накопившееся отчаяние. Однако попытка вырваться из ирреальности этого мира провалилась. Мир продолжал существовать за бронированным стеклом. И за этим стеклом он кипел - кипел беспокойно, как вскипают готовые взорваться химикаты.
Они пришли в пол-одиннадцатого. Забарабанили в двери. Почему-то им претило пользоваться звонком.
- Кто? - спросил Валдаев.
- Открывай! - донесся грубый, знакомый голос...
* * *
Из тех чертей, которые преследовали его все последнее время, этот черт был один из самых вредных.