– Мой свитер!
– Черт!
Мэтт вскочил и кинулся к сушилке. Он нажал кнопку и вытащил то, что осталось от моего любимого предмета одежды.
– Это надо же! Думаю, теперь тебе придется оставаться тут голой, – он старался подавить смех.
– И не смешно, Мэтт. Это был мой самый любимый свитер.
Он бросил его на стол и схватил меня в объятия.
– И это тебе тоже не нужно, – отбросив полотенце, он начал целовать мне шею и плечи. Я откинула голову, чтобы не мешать ему… И тут зазвонил колокольчик над входной дверью.
– Зараза! – Я вырвалась из его рук и подобрала полотенце с пола, а Мэтт побежал в приемное помещение. Я услышала знакомый голос. Дэн.
Прижавшись к стене, я замерла и прислушалась.
– Привет, Мэтью.
– Мэтт.
– Привет, Мэтт. Татьяна сказала, что я могу найти здесь Грейс.
– Да, но… Она сейчас немного занята.
– Мне только нужно поговорить с ней несколько минут.
Не знаю, какое выражение было на лице Мэтта, но, если бы мне нужно было заключить пари, я бы поставила на довольное.
– Старик, она там, в задней комнате, полуголая…
– Э… Что? – промямлил Дэн.
Мэтт сжалился над ним:
– Она пришла, промокшая до костей, так что сидит сейчас, завернутая в полотенце, пока ее одежда не высохнет.
Я приподняла бровь. А чем мы тут занимались, это не важно.
– О!
– Привет, Дэн! – крикнула я.
– Привет, Грейс. Я подумал, нам нужно поговорить.
– Это не может подождать до занятия в пятницу?
– Наверно, может. – Повисла длинная пауза. Я представляла, как Мэтт смотрит на него сверху вниз. – Да, давай так и сделаем. До встречи.
Они очень вежливо распрощались, и я снова услышала звон дверного колокольчика. Через минуту Мэтт вернулся, а я так и стояла в мокрых джинсах с белым полотенцем на плечах, будто в модной шали.
– Мне уже вот-вот закрываться, – хлопнул в ладоши Мэтт. – Так что мы в конце концов решили?
– Мне кажется, мы решили делать то, что будет казаться нам правильным. – Он кивнул, соглашаясь. – Что мы будем только друг с другом… Пока ты не уедешь.
Все машины в студии остановились. Вокруг было совершенно тихо.
– Друзья навек, вот так, да? – он внимательно изучал мое лицо. Казалось, он пытается внести его в каталог памяти.
Невозможно было на него не смотреть.
Друзья навек – такое избитое выражение, но, произнесенное им, это прозвучало как музыка или стихи. Я знала, что это значит нечто другое. Но для меня это значило – ты мне нужна навсегда. Я пыталась найти в его голосе следы юмора, но их там не было… Только требование. Мы стояли там, такие юные, и были так уверены друг в друге. Холодная темная комната внезапно наполнилась светом и теплом.