— Хрен я вам сдохнуть дам! Сраные Джульетта с Носорожьим Ромео! Фиг вы тут получите дядюшку Шекспира! — зачем-то я решил накричать на и без того перепуганных подростков.
Представления не имею, что делать, и, разумеется, я сделал самое неумное, что можно было придумать. Я вцепился мёртвой хваткой в два сцепленных тела, смотрящих на меня перепуганными глазищами через забрало боевых скафандров. Теперь это было два с половиной тела. Я весил гораздо меньше, чем они в облачении, и нас швыряло втроём. Мне, не защищённому композитной броней, выпало немалое количество ударов и ссадин. Воздуха не хватало, а количество ушибов не поддавалось счёту.
Глава 35
И это были крылья
И это был удар! И это были крылья! Абсолютные. Из чистой энергии. В каком-то другом, запредельным мире и за гранью реальности. Абсолютный свет и абсолютная тьма. Совершенно не подверженные чему-то физическому, закрывали меня. Ставшие на пути твари, крылья были неразрушимы, незыблемы, ужасны.
И был вопль! Скреббер — не старый, не матёрый, не опытный, а древний. Он был именно древний, вобравший опыт тысяч, может, миллионов поколений. Тварь ожидала всего, чего угодно, и не боялась ничего, кроме этих абсолютных крыльев, закрывшихся меня и зверёнышей. Тварь кричала от ужаса и бежала, спасаясь, бросив всё. Моему демону не хватило микрона, чтобы зацепить врага кончиком когтя. Я чувствовал внутри, в каждой клеточке мозга, всепроникающий ужас скреббера, восторг охотника и ожидание добычи.
Рваные переборки, вспышки огня, куски разрываемой обшивки, всё сместилось в сторону, а мы остались на месте, в абсолютной тишине, в которой не дрогнет ни одна молекула воздуха. Это танк, разрывая корпус и раскидывая огромные куски металла, пластика и коммуникаций, уходил в сторону. Небо, земля, всё сместилось. Я вцепился в своих зверёнышей, и мы грохнулись на землю. Для нас это виделось, как будто в полной тишине к нам подвинули землю.
Демон закрывал меня, вернее, себя и, очевидно, посчитал, что если я, покрытый кровоподтёками, с разбитой мордой и исцарапанными руками, вцепился мёртвой хваткой в эти два бесполезных предмета, то они мне для чего-то нужны, и их тоже надо закрыть и взять с собой.
Через разбитые переборки танка в дыры хлынул атмосферный, насыщенный кислородом воздух. Уж и не знаю, что скреббер повредил, и какие ужасные дыры были на той стороне машины, но он загорелся весь и сразу. Очевидно, так горели немецкие бензиновые «Тигры» и «четвёрки», когда в них попадали тяжёлые фугасы с русских зверобоев. О том, чтобы помародёрствовать или что-то собрать, не было и речи. Голова разрывалась.