Мы делаем несколько шагов вперёд и минуем проходную, не заставив вертушку даже пошевелиться — хотя ощущения бестелесности совершенно не возникает. Затем что-то в моей голове щёлкает и окружающее меня пространство становится резким и фокусированным. И коридор — явно не тот, который просвечивал сквозь серую пелену секунду назад. Обычный такой учрежденческий коридор, по стенам — стеклянные секции, открывающиеся в комнаты. И ни души на сотню метров вперёд.
Белка сжимает мою руку сильно, до боли. Я оглядываюсь на свою спутницу и вижу, что её лицо искажено едва сдерживаемым ужасом, а сама она сотрясается крупной дрожью.
— Быстрее. Идём. — жалобно просит она.
39 Александр Солодов, вечер 19 июня, окрестности побережья Северной Италии
Мы разошлись по номерам. Лумиэль, сославшись на отвратительное самочувствие, отказался немедленно что-то объяснять — дай хоть отлежаться — будут тебе объяснения. Возможно, это было проявлением чрезмерного гуманизма с моей стороны, но, поглядев на него внимательно, я решил, что лучше бы действительно отстать от него с расспросами. Цвет лица — как был близок к защитно-зелёному, так и остался, да и шатало парня так, что казалось — вот-вот и упадёт в обморок, закатив глаза.
Мне и самому неожиданно захотелось вздремнуть — то ли бурные приключения, то ли нервная перегрузка — но спать тянуло просто невыносимо.
Проснулся я через несколько часов, разбуженный отвратительным фиолетовым сиянием, доносившимся от конфискованного у злодея стеклянного цилиндра.
Артефакт непериодически мигал, то разгораясь, освещая комнату дискотечными вспышками, то затухая почти до полного выключения. Вспышки были настолько сильны, что пробивались сквозь чёрный пластиковый пакет, в который я сунул непонятное изделие. Несколько секунд я тупо смотрел на происходящее, думая о том, что мне чрезвычайно хочется спать и может — ну его нафиг? Светит и светит. Потом решил, что, наверное, всё-таки
это может означать какую-то гадость. А ну как взорвётся, в самом деле. И, зевая, пошёл будить Лумиэля.
Товарищ мой отпер дверь не сразу, мне пришлось постучать пару минут. Наконец он, позёвывая нарисовался в дверном проёме.
— Да, нам, наверное, пора уже вставать, — сказал он сонным голосом, — ещё пол часика посплю и...
— Слушай, посмотри в чём дело. Там эта стеклянная хреновина мигает...
— Чёрт! — Сон мигом слетел с его лица, и, едва не отпихнув меня с дороги, Лумиэль бросился в открытую дверь моего номера. Я поспешил за ним.
— Возьми его скорее, за прозрачную часть. Там должно быть колечко такое на конце.