Уже без особого интереса он следил за историческим матчем. Два десятка миллионеров вяло гоняли мячик по всему полю, отрабатывая гонорары. Вот, какой-то ниггер получил желтую карточку. Вот Акинфиев, распластавшись в воздухе причудливой каракатицей, перехватил бреющий выстрел по воротам. Трибуны взорвались гневным свистом. О, боже, простонал Юра, посмотрев на табло. Еще двадцать минут терпеть этот мрак. Он печально провожал взглядом мяч… туда-сюда… да, блин, забейте уже гол кто-нибудь, ленивые мудаки! Внезапно, буквально весь стадион подскочил и принялся истерично верещать.
— Давай, Саня! Давай! Бей, Кержак!!! Херачь!!!
А случилось вот что. Дзюба обманным финтом перехватил мяч из-под носа Березуцкого и сделал решительный пас Кокоркину. Тот ловко перехватил подачу и, обведя двух подлетевших «Коней», послал заветный кожаный шарик через поле. Прямо под ноги набирающего разгон Кержакова. Какой момент! За миг до бронебойного удара в ворота ЦСКА стадион ощутимо тряхнуло. Шипастая бутса выдрала куски дорогостоящего газона в микронах от предательски вильнувшего шайтан-мяча. Юрик схватился за сидение. Что еще за спецэффекты? Невозможно было передать океаны ненависти неудержимым цунами хлынувшие на зенитовского нападающего. Если бы человеческие эмоции каким-то образом выделяли энергию, стадион испарился бы в неистовой вспышке клокочущей ярости. Трибуны под ногами задрожали. Охренеть, разорались. Он крепко придавил крышку, под которой забилась перепуганная Зюзя.
Свист и гул нарастал. Никто из находящихся в тот момент на стадионе Зенит-Арены не мог догадаться, что это взлетают противоракеты из замаскированных шахт Васильевского острова. Люди начали утихать, испуганно озираясь. Чудовищный вой набирал силу. Юра посмотрел наверх через открытый купол и ахнул. Голубое небо перечеркнули жирные дымные полосы уходящих в стратосферу ракет. Салют что ли, мелькнула успокаивающая мысль. Но где-то в глубине сознания другой Юрик, всезнающий и хладнокровный, мрачно покачал головой.
Подрыв ядерной противоракеты произошел на высоте шести километров над центром Петербурга. Пять из шести «Трайдентов», нацеленных на город были перехвачены. Но одна достигла пункта назначения. Сам взрыв Юрик не видел, и это спасло его сетчатку. Он не понял, как оказался на полу, сжавшись под креслом. Небо светилось выжигающим протуберанцем, ярче магниевой вспышки, ярче солнца. Глубокое чувство дежавю пронзило его естество. Он будто все уже это видел, все это пережил. И знал, что будет дальше.
А следом пришла Волна. Словно исполинская рука встряхнула чашу стадиона. В растерянности метались по полю игроки. Люди валились с трибун целыми рядами. Над распахнутым оком свода свистели огненные вихри. Юра, не веря глазам, смотрел на пролетающие стаи автомобилей, целые и разрушенные здания, раздвижные и пешеходные мосты. Как экзотическая ракета, пронеслась Петропавловская башня. Кажется, стадион тоже поднялся в воздух, превратившись в орущее неуправляемое НЛО — так его швыряло и корежило. Только сейчас он обратил внимание на непрестанно вопящего Гену. «Это все из-за тебя, гандон! — в бессильной ярости подумал Юрик. — Сидел бы сейчас в Петрике, горя б не знал!» Через секунду сверху упал шестиметровый уголок, прямо через распахнутый рот, пригвоздив к полу Геннадия.