Она не видела, как старенький «Пассат» отъехал со стоянки и помчался прочь. Домой, к жене.
Второй день начался обычным приветствием индивидуального предпринимателя. Кирилл уже был на месте и даже запасся набором конфет, семечек и жвачек — от долгого ожидания нестерпимо хотелось курить, но он держался.
— Вставай, бомжара! Новый день пришел, пора искать работу! — Сегодня Галина проспала, и от этого настроение было испорчено больше обычного.
Ну и что, что хозяйка ларька? Она опоздала на утренний проход пассажиров к станции, а это треть дневной выручки. И этот бездомный ещё валяется и щурится на солнышко, будто обожравшийся сметаной котяра. Вот у кого ни забот, ни хлопот, а она вертись, как белка в колесе!
Мужчина вскочил, словно подброшенный мощной пружиной, скользнул взглядом по красным пятнам на щеках Галины и поспешил убраться подальше.
И правильно!
Сегодня она планировала ещё провести еженедельную инвентаризацию, так что нечего мешаться «всяким» под ногами. Дверь хлопнула так, что чуть не слетела с петель. Она не обратила никакого внимания на шуршание картона. Пусть убирается, здесь не приют для бездомных бродяг! Ещё раз дала себе зарок поговорить с охраной рынка по поводу этого «бомжары».
Кирилл обратил внимание на бомжа. Надо поговорить по душам с этим человеком. Случай представился, когда Кирилл ходил к дальнему ларьку, чтобы ноги размять и воды прикупить. Разговор получился емким, информационным и вообще положительным. Уже в машине Кирилл почесал затылок: информацию можно использовать так, чтобы исполнить задание. Вот только надо провернуть всё как надо…
— Мам, а мам? Можно, я пойду погулять? — Днем в окошечко ларька влезла растрепанная голова Сережки.
— А уроки кто будет делать? Пушкин, что ли? — не отрываясь от тетради с собственными записями, проговорила Галина.
— Мам, так мы с Игорем уже сделали, — проныл сын и попытался засунуть ранец в окошечко. Не тут-то было, пришлось заходить через дверь.
— С каким Игорем? — подняла голову Галина, когда сын показался на пороге.
— Да вон он, на плите сидит. Умный очень, он мне с математикой помог, а я ему пирожок отдал. — Сережка показал пальцем на улицу.
— Нельзя показывать пальцем. — Галина взглянула, куда указывал сын, и увидела сидящего на бетонной плите «бомжару». — И, Сереж… с этим дядей я запрещаю тебе разговаривать. В следующий раз сам доедай пирожок.
— Хорошо, мам. Так я пойду погулять?
Галина вздохнула: не хотелось отпускать сына, но инвентаризация только перевалила через половину. Она наказала Сережке далеко не убегать и грозно взглянула на курящего бродягу. Тот ответил виноватой улыбкой и пожал плечами. Надкушенный пирожок лежал рядом на клочке газеты. Галина ничего не сказала, только хмыкнула и отвернулась. Цифры ждали.