И с листовками хлопот было много. Сперва — закладывали в пустые снаряды, потом один техник с Кировского завода изобрел агитминомет. Взял кусок старой трубы, приварил к чугунной доске, ввинтил боек и — пошло!
Но самое интересное — это змеи, бумажные змеи. Их для нас делали школьники из Дворца пионеров. Как-то я принимал у них заказ, так целый отряд вышел меня инструктировать: как запускать змей, да как к нему листовки привязывать и что сделать, чтобы они разлетались прямо над немецкими траншеями.
Ребята переглянулись: как учитель разговорился! Вот что значит фронтовые воспоминания!
* * *
Оля, видно, позабыла, а у Геньки календарь всегда перед глазами. Сегодняшнее число взято в рамку. Да он и так помнит!
На перемене Генька разыскал Филимоныча и сердито объявил:
— Уже!
— Что — уже?
— Месяц уже прошел.
Учитель поднял брови.
— Сегодня ровно месяц, — пояснил Генька. — Ну, как мы были в РЖО. Так я и чуял — надул Брюхан.
Филимоныч нахмурился.
— Предлагаю, — сказал Генька, — нагрянуть к нему снова. Состав делегации — прежний…
— Не надо, — Филимоныч сдвинул брови. — Я сам. Позвоню. А ты — иди… Иди…
«Без меня хочет, — думал Генька, возвращаясь в класс. — А жаль! Интересно бы послушать, как он этому эржеушнику врежет между глаз!»
Генька уже знал: Филимоныч редко взрывается, но если его довести — ух, какой!..
Похоже, что и сейчас он «готов». Вон желваки — таи и катаются.
* * *
После уроков Генька не удержался и спросил Филимоныча.
— Ну, как?
— Поговорили…
— И что?
— Обещал! Через три недели…
Генька глянул на Филимоныча. Глаза у того были колючие. И желваки по-прежнему перекатывались на скулах.
«Еще не остыл, — подумал Генька. — Наверно, горячий был разговорчик».
И больше не лез с вопросами.
ТАИНСТВЕННАЯ БАНДЕРОЛЬ
Николай Филимонович поставил щетку в угол, еще раз обвел взглядом комнату и невесело усмехнулся: «У бобыля изба пуста, да чиста».
Сел и задумался:
«Что за срочность у генерала? Стряслось что-нибудь?»
Генерал прибыл минута в минуту.
У Николая Филимоновича он был впервые. Оглядел огромный стол, одобрительно крякнул;
— Ого! Капитальное строение!
Положил на стол папку. Модную кожаную. По бокам — застежки «молнии», спереди — золоченые замочки, а сверху — широкий клапан с блестящей кнопкой.
Николай Филимонович вспомнил, как сверкала когда-то на генерале щегольская офицерская амуниция — скрипучие ремни, вишнево-коричневая полевая сумка, планшет. И от новенькой папки шел точно такой же аппетитный запах дорогой, добротно выделанной кожи.
— Есть новости, — сказал генерал.
Тон был такой — учитель насторожился.