– Альберт? Это твоя кошка?
– Нет, это ручная белая мышка.
Мышка? София сжала кулаки в карманах юбки. Она очень не любила мышей, хотя у них обычно хватало соображения удрать прочь.
– Думаешь, он может быть здесь?
Ребенок пожал узенькими плечиками.
– Он может быть где угодно.
– Действительно.
София осмотрела пол. У девочки загорелись глаза.
– Вы поможете мне найти его?
София с трудом удержалась, чтобы не содрогнуться.
– Нет, моя дорогая. Мне скоро нужно будет проведать твоего папу.
Селия поникла.
– Папе не нравится, что Альберт бегает по всему дому, где ему вздумается. – Она вздохнула. – Мне подарила его двоюродная бабушка Гортензия. Папа был недоволен. Он сказал, что Альберт деревенская мышь и ему будет лучше жить с бабушкой Гортензией в Кенте.
Эта деталь поразила Софию. Ей трудно было представить, что Уэстфилд способен мягко уговаривать свою дочку вернуть мышь. Она думала, что он скорей велит горничной или лакею просто прибить этого грызуна щеткой, когда ребенок этого не видит. Селия сняла маску, и София увидела сходство между Уэстфилдом и его дочерью. Только глаза Селии были карими, а не пронзительно синего цвета, как у отца.
– Я могу вместо мышки завести ручную крысу, – сказала Селия, направляясь к двери. – Им нравится в городе.
У Софии подогнулись ноги.
– Ручную крысу?
– Да, такая есть у леди Марли. Она держит ее в позолоченной клетке.
У Софии перехватило дыхание.
– Крысу? – переспросила она, невольно выдавая свое отвращение, которое пыталась скрыть, и всем своим видом выказывая полное неверие в возможность такой привязанности.
– Да! Я слышала, что у королевы тоже есть. – Голос ребенка звучал возбужденно.
– Я предпочитаю кошек.
София открыла дверь. Она не стала уточнять, что у нее их несколько для контроля за грызунами. Ребенок сочтет ее бессердечной.
Они вышли в коридор, и Селия посмотрела на закрытую дверь в спальню отца. Из комнаты доносился голос леди Прескотт.
– Я люблю кошек, но если заводить кошку, то сначала надо отвезти Альберта к бабушке Гортензии.
Селия побежала по коридору, но скоро остановилась, чтобы заглянуть под стоявший в холле стол. Изображая строгость, девочка проговорила:
– Альберт, маленький непоседа, папе не понравится, если он узнает, что ты бродишь по всему дому. – Малышка обернулась к Софии. – Я принесу Альберта, когда найду. Он любит, когда его гладят по хвостику.
У Софии вновь вспотели ладони. Она кивнула, но, как только Селия отвернулась, непроизвольно содрогнулась.
Час спустя, когда София зашла проведать лорда Уэстфилда, она обнаружила, что он сидит на диване в приватной гостиной и читает Селии «Красавицу и чудовище». Его светлость был одет в бархатный халат сапфирового цвета с шелковыми отворотами поверх ночной рубашки. Ребенок удобно примостился на сгибе локтя у отца, а ноги в чулках лежали на спине Леди Оливии, словно на оттоманке. София смотрела на них, стоя в дверном проеме. От этой сцены веяло умиротворением и безмятежностью. Какой резкий контраст с образом Уэстфилда, который сформировался у нее после разговора с Томасом в экипаже.