Вырваться то Русь вырвалась, но с кровью, оставив внутри себя куски чужого, восточного мяса. Да и кровь внутри была отравлена азиатским ядом. Об этом Чезаре Борджиа говорил особенно, наставляя своего посланника. Сие требовалось учитывать, но не потакать, а обходить, опираясь на общность со странами Европы и скрывать имеющиеся различия. Только так и не иначе. А приказы своего короля и родственника посол Италии стремился исполнять.
- Москва – это совсем не Рим… И не Перуджа, и не другие города Италии, - вздыхал итальянский посол, покачиваясь в седле, следуя из снимаемого посольством дома в дворец, хоть и деревянный, как и большая часть строений на Руси, принадлежащий Патрикеевым. – Мне не нравится здесь. Хочу домой.
- Наш дом здесь, - расслабленно отвечал первый советник посла, Павел Астафьев, боярский сын родом из Вереи, но уже давно не появлявшийся в родных краях… лет семь. Сначала плен татарский, затем османский, потом иные обстоятельства. – Только вернуться сюда могут немногие. А кто и может, не всякий захочет. Навсегда вернуться.
- Мы можем сравнивать, - вторил второй тамплиер русской крови, на сей раз из новгородского купечества, Евлампий Захаров. – Мне ещё хуже, чем тебе. Твоя жена и двое детей с тобой… то есть в Италии. Родители умерли своей смертью, а брата и сестёр можешь повидать. А мои… Сожжены или заморены в монастырских подвалах. Зверь в одеждах епископа!
Посол знал многое о своих приближённых. Точнее сказать, почти всё, благо читал о каждом из них всё, что ему сочли нужным предоставить. Советники, секретари, офицеры охраны посольства, прочие. Каждому были уделены хоть несколько строк, описывающих сильные стороны и слабости, уязвимые места и возможные риски, которых следовало по возможности избегать. Так того же Захарова ни за что нельзя было отправлять в Новгород и вообще советовалось держать подальше от здешних князей Церкви. Секретаря Паоло Мальгани ни за что не допускать до вина, а куртизанок подводить лишь тех, с которыми можно не только постельными делами заниматься, но и просто поговорить. Иначе всё равно говорить будет, но не там, где безопасно и с кем безопасно.
Зачем тогда этот самый Мальгани в посольстве надобен? Очень полезная способность читать по губам и способности к разным языкам, в том числе и русскому, специально выученному за пару лет до почти что совершенства. Такие умельцы очень ценились семейством Борджиа. И не только такие, а самые разные, если только способности эти признавались полезными.