— Так, — чещу затылок, — вы свои постельные игрища давайте без меня, так что Мальвине потом что-нибудь придумаю. А пока пошли к кустам, посмотрим на трупака.
Ой! Мать моя — майор госбезопасности и отец полковник! Не успели пройти и десяти метров, как из-за ближайших кустов появился Пух. С добычей! Да! Он добыл нам бандита!
Представляете, пёсика, полтора метра в холке, который тащит за ногу, нашего разведчика-неудачника… Кажется, тут не только Мальвина виновата. Не она бандита спугнула…
— Пушок, а ну брось каку! — ору на этого раздолбая охотника. — Я же сказал, лови зайцев!
Пёс тут же выпустил из огромной пасти пожёванную ногу и сев на толстый зад, толкнул лапой труп, удивлённо уставившись на меня. Дескать, как, это разве не заяц? А чего тогда в кустах сидел?
— Молот, ходи сюда, — тыкаю пальцем перед собой, — согни руку, напряги бицуху. Во нормально, твёрдая.
И стянув с головы берет, а то там кокарда, начинаю биться головой об каменную мышцу друга.
— За что? За что мне это всё?
— Рраф?
— Пушок! — перестав самоистязаться, подхожу к этому недоразумению и начинаю объяснять. — Это человек! Заяц он пушистый и у него уши, — прислоняю руки к голове и шевелю ими. — Понял? Длинные уши! А это нельзя. Без команды нельзя, а так конечно можно. Ы-ы-ы… — хлопаю себя ладонью по лбу. — Иди, лови зайцев. Уйди, не зли меня! — Пушок обиженно шевельнув ушами и понурив голову, побрёл в кусты.
— Ну чего ты прям на него так? — философски замечает Степаныч. — Откуда он может знать, кто такие зайцы? Он же их никогда не видел.
— И что надо было похвалить? — огрызаюсь.
— Нет, конечно, — присаживается возле трупа. — А Мальвина то, прям снайпер, смотри, как нашпиговала. А одно перо прямо в затылок влетело.
— Да уж, — усмехаюсь, — то ли хвалить за меткость, то ли ругать за срыв задачи.
— Ну так и похвали, за одно, накажи за другое, — усмехается прапор.
— Да? Хм… Так, Мальвина, пока ты мне не подчинённая, так что выносить благодарность не буду, однако отмечу, хорошо пульнула.
— Ага, как благодарность, так не подчинённая, — возмущается красотка, — а как наказывать так подчинённая. Наряды вон какие-то…
— Это да, — кладу руку ей на плечо. — Наказать это всегда, пожалуйста. Но ты можешь отказаться, — и добро улыбаюсь.
— Ага, а ты меня Локи сплавишь, — смотрин на меня исподлобья.
— Ну что ты, что ты, — развожу руками. — Поверь, я парень добрый, всегда найду, как сделать гадость. Вон у нас Балагур, очень боится, что его две близняшки изнасилуют, а потом скажут, что он их обесчестил, и жениться заставят. Ведь так? Боишься, Вован, — подмигиваю ему.