Внимание!
Вы сняли осаду с города-храма. Бонусы перестают действовать. Ограничения сняты.
И только задумчивый Мажор, в неизменных камуфляжных штанах и кожаной куртке, видимо, тоже снятой с кого-то из бандитов, стоит над двумя тушками бронированных врагов. Чуть дальше, виднеется не менее десятка трупов. А в руках у него очень знакомый топорик…
— Кто спёр мой топор?! — раздаётся громовой рык Локи, откуда-то со стороны храма.
Егор, дёрнувшись, озирается по сторонам и, наклонившись, вкладывает секиру в руки лежащего у его ног трупа и со счастливой улыбкой бросается к нам обниматься:
— Братишки! Ритка! Я так рад вас видеть!
Налетев ураганом, Егор, первым делом, сгрёб в охапку Балагура, стиснув так крепко, как будто, боялся вновь потерять. Вовка не отставал, в своём стремлении переломать другу кости, а из глаз бегут слёзы радости.
— Братишка… — слышится яростный шёпот. — Братишка, живой…
Резко оттолкнув от себя Вовку, Мажор сгребает в охапку Тихоню:
— Жив, бродяга, жив!
Вот даже обидно. Почему меня в последнюю очередь? Если ещё и Пуму раньше будет тискать…
Но тут наш старшина оказался возле меня и, состроив умильную мордаху, выпалил:
— Олежа, на ручки, — и заржав, гладя на мою обалдевшую морду лица, с ногами запрыгивает на меня, обхватив ими поясницу. — Олежка! Какой же ты здоровый! Братка! — крепко стискивает. Кажется, что-то хрустнуло…
Стою и пускаю совсем не скупую мужскую слезу. То ли от радости, то ли потому, что на мне повисло, уже двое. Это Саня-Лаки свалился со стены и, последовав примеру Мажора, запрыгнул на меня, с диким повизгиванием:
— Вали, эту тушку!
Тут же, со смехом к этим двум неадекватам, присоединились Балагур и Тихоня. Так что не устоял могучий Молот. Рухнул на бок, под гнётом приятной тяжести друзей. Прямо на Балагура… А вот нечего на мне виснуть.
— Ну вы как дети малые, — фыркает Пума.
А бедные локисы стоят, разинув рты, и не могут понять, что происходят? То ли дерутся, то ли обнимаются. Хорошо хоть Лизка визжать не начала, решив, что на меня напали, а то конфуз бы мог получиться.
А нет, это Пума её остановила, точно. Откуда бедной локисе знать, что такое суровая мужская дружба?
И вот тут-то и пришла очередь Пумы. Мажор и Лаки, выбравшись из кучи-малы, радостно оскалившись и раскинул руки, бросились к ней:
— Ритка!
— Иди сюда, расцелую, — вторит Сашке Егор.
— Только если муж позволит, — девушка со смехом уворачивается и прячется за спину Тихони, который успел встать на ноги.
— Ты вышла замуж? — парни замирают в дурацких позах, вроде как их на ходу разбил паралич. Вообще это нормальное явление. Ага. В нашей компании вообще с адекватными людьми проблема.