Гараж открыл без лишнего шума. Осмотрелся: никого. Плотно закрыл ворота гаража, щелкнул выключателем. Ярко загорелась электрическая лампочка. Свет Федор провел от кооперативного кабеля. Провод тщательно замаскировал. Все же экономия.
Ночь была лунная, тихая. Лишь временами находили тучки, и тогда становилось темно, как в колодце. Но Федор все равно не включал фар — дорогу знал, как свои пять пальцев. Вначале катил посадкой по проселочной дороге, затем пересек трассу. Перед водохранилищем, в низине, лужи попадались чаще. Некоторые из них Федор объезжал, а большинство преодолевал вброд. МТ-12 был новый, ухоженный. Тянул исправно. И Федор еще раз порадовался тому, что сделал удачную покупку.
Мотоцикл Федор купил летом, с рук. Переплатил три сотни. Неделю ходил — рот до ушей. Пользуясь хорошим настроением мужа, Люба как-то попросила:
— Покатай, Федя.
— Да ты что, в своем уме? Ишь, чего надумала. Что я для этого его покупал, да? Я деньги буду делать, деньги! Ты это понимаешь своим бабским умом? — При этом Федор красноречиво постучал по своему широкому лбу. Больше к подобному разговору не возвращались.
Недоехав до речки метров триста, Федор остановил мотоцикл. Заглушил мотор. Прислушался, Тихо. Только легкий плеск прибрежных волн нарушал опустившуюся на землю ночь. Завел мотор. На малом ходу подъехал к затоке. Закатил мотоцикл в кусты. Снова прислушался. Никого. И вдруг вздрогнул: у самого берега плеснулась огромная рыба.
«Пошла, милая, пошла» — отметил про себя Федор. Сердце при этом учащенно забилось в предчувствии добычи.
Первым дело Федор достал из коляски надувную лодку. Неторопясь подсоединил насос и стал накачивать воздух. Руки мелко дрожали. «Пши-пши, пши-пши», — разорвал ночную тишину предательский звук. Чудилось, что звук этот слышен за километр и более, но Федор знал, что так только кажется..
Спускать лодку на воду не торопился. Знал, вот-вот должна появиться инспекция. Время ее выездов Федор изучил. Сети и лодку снес в лощину, поближе к воде. Тень от камыша делала Федора невидимым. Только на фоне зеркальной поверхности воды, да и то, когда выходила из-за туч луна, можно было рассмотреть его корявую фигуру.
Сетями Федор ловил чуть ли не круглый год. А весной, как только вскрывались реки и рыба, словно пьяная, забыв всякую осторожность, шла на нерест, Федор становился одержимым одной идеей…
Удивительно, с виду здоровый, каждый год в это время Федор подолгу болел. Лечился дома. Люба плакалась подругам, что муж плох, а врачи — бездари — ничем помочь не могут. Ей советовали положить Федора в больницу, но она категорически отказывалась.