Место для ловли Юрка выбрал за городом, у Кривого Колена, возле причала нефтебазы. В этом месте река была особо глубока, здесь раскинулись склады с причалами. Сюда подходили баржи и самоходки с продуктами, мукой, солью, водкой, да и многим другим. Рядом стояли рыбзаводовские сейнеры. Река здесь была намного шире, чем в центе города, так как именно отсюда брал начало новый канал.
Насколько хватило сил, Юра метнул закидушку. С плеском упал тяжелый свинцовый груз и увлек за собой в таинственную глубь пять лещовых крючков, наживленных целыми клубками красных навозных червей.
— Ловись рыбка, большая и маленькая, — по суеверной привычке прошептал Юрка.
Не спеша, он привязал леску за тонкий стволик талового куста и загляделся на воду.
Наплывала ночь. Заря гасла. Подул, пробирающий до костей, северо-западный ветер. Волны ежесекундно менялись в окраске: от цвета расплавленного металла на середине до разлитого подсолнечного масла чуть поближе и густого мазута у берегов. Река шла сильно, во всю неоглядную ширину, шлюз сбрасывал воду. И все это пышное великолепие красок жило, неслось в подернутую дымками даль.
Казалось, вскочи на зыбкую спину красавицы реки, и понесет она тебя, как горячий скакун, сквозь степи, леса и горы в сказочную страну, к далекому синему морю…
Простившись с рекой до первых петухов, Юрка припустил домой.
…В предутренних сумерках река показалась еще таинственней. Над головой, спеша на север, пронеслась невидимая стайка птиц. Из водяной пучины с пугающей неожиданностью выворачивались клокочущие буруны водоворотов, точно в глубине их бились гигантские рыбы. От разгорающейся зари пухлые клочья пены на волнах порозовели. Другая сторона реки все еще не была видна, река казалась морем.
Как и вечером, Юра смотрел на воду. Он прибежал слишком рано и боялся взяться за заброшенную вчера вечером закидушку, чтобы не отпугнуть рыбу. Ему казалось, что сейчас проснувшиеся лещи вышли на жировку и вот-вот наткнутся на наживку. Рыбак присел на берег и решил:
«Просчитаю до ста и — тогда…» — Юра считал, слушал и смотрел, как играла полая вода.
«Девяносто восемь, девяносто девять…» — куст, за который Юра привязал закидушку, залило на полметра прибывающей водой, он все время качался.
Мальчик подсучил штаны и ступил в жгучую воду. С пересохшим горлом, с сильно бьющимся сердцем Юрка приподнял на себя леску и тотчас же ощутил такой рывок из глубины, от которого он только чудом устоял на ногах. Вырванный из рук шнур обжег ладони, и если бы не был крепко привязан за стволик, то безнадежно ушел бы в омут, как ушел в него по маковку пригнутый куст.