Глава 2. Инквизитор Тиффано
Тьма перед глазами поселилась и в сердце. Но разве мне было на что смотреть? Или ради чего биться сердцу? Стены камеры? Бесстрастные лица тюремщиков? Отчаяние отца Георга? Горше всего было знать, что из-за моей преступной самонадеянности погибла Юля.
— Послушай меня, Кысей, ты теряешь зрение… — голос наставника доносился как будто издалека, из другой реальности. — Не глупи! Это поможет тебе.
Он взял меня за руку и силой вложил пузырек грибного эликсира.
— Не надо, отец Георг, заберите. Никакого колдовства.
Вместо его лица было лишь смазанное пятно. Яркий свет причинял боль глазам, и я закрыл их. В темноте лучше.
— Мальчик мой, прекрати себя корить. Ты должен защищаться. Князь Тимофей требует твоей головы, обвиняя в том, что ты и есть Серый Ангел. Я поднял все свои старые связи, но… После переворота в княжестве Святой Престол вынужден считаться с новой властью, тем более, что северяне грозят войной из-за Густава. Кардинал пока выжидает, как и советник, а великий князь…
— То есть моим словам о том, кем оказался Серый Ангел, никто не поверил? — удивился я.
— Я поверил. Орден Пяти тоже принял твои слова ко вниманию, хотя и…
— Принял ко вниманию?!? Проклятая Шестая разгуливает на свободе! Колдунья! Хризокола Ланстикун! Густав ее узнал! Вы хотите сказать, что эту дрянь все еще не объявили в розыск?!?
— Нет, вернее, не так… — замялся отец Георг.
— А как?!? — вспылил я, повышая голос.
— Кысей, пока ты не докажешь свою невиновность, никто ее искать не будет. Сам подумай. Тебя нашли на месте преступления, со следами царапин на лице и груди, меч в крови, все свидетельствует против тебя. Ты был влюблен в княжну, как и она в тебя…
— Это неправда! — стукнул я кулаком по стене. — Я любил Юлю как сестру и виноват лишь в том, что познакомил ее с этой… этой… этой гадиной подколодной!
— Не горячись. Хризокола Ланстикун считается мертвой, как и весь ее род. Кроме того, нет никаких подтверждений тому, что она и в самом деле Шестая. Твои выводы слишком поспешны и ничем не подтверждены. К сожалению, вояг Густав тоже не может прояснить ситуацию. Он полностью парализован, и лекари даже не уверены, выживет ли он. Яд этой гадюки, как ее…
— Цветочной, — подсказал я. — По крайней мере, так она ее назвала.
— Да-да, цветочной. Лекари просто не знают, как с ним бороться. У нас такие змеи не водятся. Если вояг умрет, то Мелкундская уния вновь начнет посягать на спорные земли на границе Мертвых краев, которые были приданым княжны. Сейчас непонятно, кому они принадлежат…
— Да к демону земли! Отец Георг, как вы не понимаете, надо срочно объявлять Ланстикун в розыск!