— Да все. Сам видишь, что хлопот у нас хватило. Кстати, этот Жилкин ничего. Парень хваткий. Терехин не такой. Хотя и он на что-то может сгодиться.
— Теперь нам нужно провести совещание и ребят этих пригласить. Будем версии разрабатывать поподробнее, да и они пусть учатся. А то еще придут к выводу, что мы с тобой все сами решаем, а от них ничего не зависит.
— Давай вместе поговорим, — согласился Егор, — мне ребят позвать?
— Позови. Будем работать дальше.
Уже через пятнадцать минут в кабинете вместе с Егором, Жилкиным и Терехиным Владимиров разбирал полученную информацию.
— Продолжаем разрабатывать версию, согласно которой убийство Волковой было совершено из мотива мести. Капитан Левин доложил мне, что оперативная группа изучила все случаи деятельности Волковой, классифицировав их по степени того ущерба, который был нанесен. Знаю, что пять случаев были отнесены к особой категории. Давайте займемся ими. Более подробно рассмотрим личности потерпевших.
— Товарищ майор, — официально начал Левин. — Думаю, в первом случае, хоть и был выделен нами, сильного ущерба не было нанесено. Во втором случае родственников у пострадавших обнаружено не было. В третьем случае у мужчины, который совершил суицид, ранее была семья. Он находился в разводе, но у него остались сыновья. Лейтенант Жилкин более подробно занимался ими. В четвертом случае, когда произошел пожар, в живых остался только глава семьи. Мною установлено, что он Москву покинул, переехал к родителям в город Владимир, там снова создал семью, работает. Утверждает, что 12 июля — в день исчезновения Волковой — утром и днем был на работе, а вечером ремонтировал газовый котел соседу. Алиби проверено. Пострадавших по пятому случаю проверял также я лично. Правда, пообщаться удалось только с женой. По ее словам, муж ее работает в такси, она не помнит, был ли он на смене в день исчезновения Волковой, но утверждает, что с нею никаких контактов после продажи доли в спорной квартире они не имели.
— Хорошо, спасибо товарищ капитан, — кивнул Владимиров. — А какая информация по родственникам того пострадавшего, который совершил суицид. Лейтенант Жилкин, доложите.
И тут Владимиров заметил, как у Арсения Жилкина блеснули глаза. Майор понял, что его молодой коллега все это время держал внутри себя какую-то информацию, которая казалась ему очень ценной. Но хотел высказать ее именно на совещании, чтобы произвести фурор.
— Докладываю, — начал он с некоторой поспешностью. — У пострадавшего Петровского было двое сыновей. Старший из них служит на Новой земле, в Москве не был уже полгода. А вот младший — Станислав Петровский — живет в столице, квартиру снимает с матерью, работает барменом в кафе «Нон-стоп». Я получил данные на него. Ему 23 года. Высокий брюнет.