У Виктории потемнело перед глазами, в воздухе заплясали «мухи», зазвенело в ушах.
– Отпусти меня, любимый, – прохрипела она, чувствуя, что еще немного – и потеряет сознание. – И все будет хорошо, у нас все будет хорошо.
Джан недоверчиво глянул на нее, но ослабил хватку. И Виктория, воспользовавшись долей секунды, замахнулась и изо всех сил ударила его палкой по виску. На это усилие ушли последние остатки воздуха, что еще были у нее в легких. Она успела услышать только сдавленный хрип Джана, ощутить грохот сорвавшихся в пропасть камней, а затем все померкло.
Приходила в себя Виктория медленно. Поначалу не могла понять, почему ей так холодно и все тело ноет, словно после тяжелой тренировки в спортзале. Приоткрыла глаза, увидела качающуюся перед лицом травинку. Ощупала пальцами ссадину на щеке.
Потом, обнаружив, что лежит на самом краю вьющейся по горному склону тропинки и нога ее свисает над пропастью, откатилась в сторону. Опираясь руками о камни, села, огляделась вокруг. Начинало темнеть, вокруг уже сгущались серые зимние сумерки. Джана нигде не было, лишь на шипах ползущей по уходящему отвесно вниз склону горной колючки болтался его полосатый шарф.
– Значит, вы утверждаете, что потеряли сознание?
Стамбульский следователь смотрел на нее, не мигая. Лицо у него было немолодое, усталое, изборожденное длинными глубокими морщинами. Но глаза, темные, цепкие, горели огнем.
– Я… Да, я, видимо, упала в обморок. По крайней мере, я ничего не помню…
Допрос, начавшийся в два пополуночи, продолжался уже несколько часов. В висках у Виктории гудело, голова тяжело клонилась на грудь. Больше всего ей сейчас хотелось упасть куда-нибудь – хоть на плиточный пол участка – и уснуть. Она несколько раз набирала номер своего адвоката, но та не отвечала. Должно быть, спала, вырубив телефон.
– Интересно…
Следователь придвинул к себе клавиатуру компьютера, напечатал что-то. Затем потер лоб и снова вперил в Викторию пронизывающий взгляд.
– И сколько же времени вы пролежали без сознания?
– Я уже говорила, я не знаю, – с раздражением произнесла Виктория. – Наверное, долго. Когда я пришла в себя, начинало темнеть.
– Вы попытались после отыскать вашего мужа? – Следователь сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла.
– Н-нет… – не сразу ответила Виктория.
– Почему? – поднял брови он.
– Я… я была в шоке.
Виктория зажмурилась от нахлынувших воспоминаний. Перед глазами всплыло красное, искаженное яростью лицо Джана. Его губы, выплевывающие оскорбления. Крупные руки, сжимающие ее шею.
– Я очень испугалась. Он напал на меня и… У меня в голове была только одна мысль: «Бежать, спасаться…»