— Будет тебе спирт, — пообещал я дежурному сыскарю. — Или хочешь, бесплатно заземлю вам электрический стул?
— Лучше телефон заземли, и поглубже.
— Проверьте в информационном центре ГУВД, — посоветовал сержант, когда я уже собрался уходить. — На всякий случай.
Он шутил, конечно. В информационном центре ГУВД хранятся сведения обо всех судимых, осуждённых, находящихся под следствием, в розыске, и так далее… А что, почему бы нет? Запросим их тоже, поддержал шутку мой знакомый офицер. Ну, почему же обязательно "ради смеха"? Это ведь добротная профессиональная привычка — по поводу и без повода лазить по помойкам. Кого проверим, женщину или парня?
Хороший у милиционеров получился смех, с оскалом. Но кто же знал, что случайным выстрелом в небо можно убить воробья? "Всех проверяйте, товарищ капитан!" — подсказал весёлый сержант, что и было сделано. И место одного героя неожиданно занял другой: старший сын моей сокурсницы оказался осуждён на три года исправительных работ по статье 145 (грабёж). Причём, срок ещё не вышел — в настоящий момент он отбывал наказание в исправительном учреждении УЧ-20/6. Получается, брат моего вчерашнего гостя вовсе не погиб в "горячей точке", а просто вор! Мальчик мне наврал. Зачем? Стыдно было сказать правду? Ну, так ведь мог вообще ничего не говорить…
Я отправился в путь, отягощённый новыми сомнениями.
Мне было не по себе, если честно. Что меня ждало? Неуклюжие речи перед незнакомыми людьми плюс непредсказуемая ответная реакция. В доме — траур. Бесцветные одежды, негромкие голоса, особые лица. Торжественные старушки в платках, абсолютное отсутствие общих тем… не люблю я этого. Даже если все по-другому. Горе есть горе, смерть есть смерть… Но мальчик мечтал, чтобы его настоящий отец был рядом, думал я, заранее закрываясь скорбной маской. Никто меня не приглашал, но назад дороги не было. К середине дня я и появился в том доме.
Дверь мне открыла…
Она. Я с трудом её узнал — сокурсница сильно изменилась. Она открыла сразу, едва я дотронулся до звонка, нетерпеливо рванула дверь — будто кого-то ждала, прислушиваясь к шагам на лестнице. Не меня, конечно. Была у неё надежда и сгинула, вспыхнула и погасла. Или, как выразился бы мастер дамского романа, цветы её прекрасных глаз увяли.
Она, наоборот, узнала меня мгновенно, судя по скорости, с какой увяли её "цветы".
— Ты что, не умерла? — озвучил я первую пришедшую в голову мысль.
Невыносимая глупость!
Почему женщина не вцепилась когтями мне в щеки?