Главное, что это вкусно и я хочу это! Я засела с этим чудо-десертом на диванчик, запуская сериал.
Смеясь над неуклюжей главной героиней, которая, движимая своим любопытством, вечно попадала впросак, я не заметила, как почти доела салатик. И в тот момент, когда я поняла, что сейчас я просто лопну от переедания, в дверь позвонили. Обведя залу беглым взглядом, я ужаснулась! Везде был бардак, что не удивительно, ведь, отрываясь, я совсем не уделила внимание уборке. Не зная, что делать, я полетела в кухню, достав из под рукомойника ведро, я кинула его в раковину и, включив воду, полетела за пылесосом.
Гость проявил настойчивость, позвонив ещё раз, но я была уже готова: натюрморт под кодовым названием «Мы никого не ждём» гордо занял всю прихожую.
* * *
Прячась под сенью дерева, я не мог оторвать взгляда от Лены. Говорят, люди со временем меняются, и я был готов к этому, особенно когда увидел её в кабинете у Гордея. Собранная, холодная женщина с железной хваткой, от прежней златовласки остались только смелость и отвага. Но даже это мне в ней понравилось, я был даже горд за неё. Сейчас же я не смог скрыть улыбку, смотря на свою девочку, как она, пританцовывая, готовила. От неё веяло весельем, дурачеством, я как будто вернулся на пятнадцать лет назад в наш парк, где мы смеялись, катаясь на качелях! Я вспомнил, как светились её глаза от счастья, как развевались её кудри на ветру, сейчас она была такой же беззаботной, как и тогда. И я хотел быть с ней, разделить это счастье, напитаться им, освежить воспоминания.
Стоя у калитки, я всё ещё думал: правильно ли я поступаю? Зачем форсировать события? И, несмотря на все доводы разума, я не мог сдержать порыв души. Она мне нужна.
Позвонив, я стал судорожно придумывать причину прихода, ничего, как на грех, не лезло в голову. Работа? Дело? Мы договорились до понедельника. Пробил колесо? Что за бред? Нервничая, я позвонил повторно, торопя её и не давая себе возможности уйти.
Когда калитка наконец открылась и передо мной оказалась Лена в обтягивающих лосинах, в коралловой тунике и лёгкой жилетке, всё, что я мог сказать это:
— Привет. А что это ты раздетая ходишь? — одёрнув своё неуместное проявление заботы, я тут же добавил: — Заболеешь, всё равно на работу пойдешь! Заставлю пить «Coldrex», подарю упаковку салфеток и усажу за работу.
— А что, мой рабочий договор не предусматривает больничный? — скрестив руки на груди, уточнила женщина моей мечты, не понимая, что этим только всё усугубляет! Вырез на тунике стал глубже, а вид на грудь — лучше. Еле сдерживая себя от опрометчивого шага — коснуться ее, провести пальцем по вырезу и нырнуть за ткань, лаская грудь, я, сцепив зубы, скомандовал: