Раньше она жалела Лилиан, теперь же презирала.
Глупая кукла с кудрявыми локонами. Она даже не в состоянии сделать высокую прическу, как полагается юной леди. Простая коса, а то и вовсе распущенные волосы, прихваченные лишь по бокам. Как эта неотесанная девчушка может тягаться с безупречной красотой аристократки? Как Лили смогла затмить ее?
Даже магистр был под властью чар Лилиан. «Ненавижу. Раздавлю! И его, и ее!»
Адептка Калингем залпом выпила зелье и откинулась на подушки. Через час она сможет покинуть крыло целителей и смыть с себя этот ужасный запах трав, а пока у нее есть время для размышлений.
Они все еще пожалеют. Никто не смеет пренебрегать леди Виарой, единственной наследницей барона Калингема!
Проснувшись, я сладко потянулась. Тело хотело действий, и мне не терпелось соскочить с кровати. Останавливала меня лишь толстая тушка мисс Вайлет. Она нагло спала у меня на груди, свернувшись в клубочек. Будить малышку не хотелось, но и лежать бревном в полумраке комнаты — тоже.
Я осторожно принялась «разминать косточки». Некоторые мышцы затекли, их неприятно покалывало, но простые упражнения быстро помогли мне. К сожалению, я потревожила фамильяра. Он приоткрыл один свой глаз и взглянул на меня.
— Ты все веселье проспала.
— Какое веселье? — Я напряглась. Что еще успело случиться? Я не на шутку взволновалась. Наверняка Милли что — то сделала! Спокойствие и Милли — вещи несовместимые. Интересно, кто пострадал на этот раз от нее и как на это отреагирует ректор Вэрдтон. Жальче всех мне было именно его. Несмотря на то что выглядел он молодым и стройным, собственно, как и все маги после второй инициации, в его глазах было столько усталости, что я невольно называла его стариком. Вообще, с момента появления Милли и ее фамильяра ректор изрядно сдал. Все ее проделки и нечаянные случайности добавляли седины его волосам. Я вспоминала, как в последний раз он два часа читал нам лекцию о правилах нахождения в академии. Мне было очень стыдно, особенно когда он злобно добавил, что еще одна такая выходка с нашей стороны, и либо он уйдет, либо мы. Мне вот нельзя было уходить никак. Без ежемесячного ритуала я умру. А так как жить мне еще хотелось, я мысленно обратилась к Нирте, прося о заступничестве.
— Твоя мама так ругалась с ректором, что из его окна вылетел стол и пара бюстов известных магов. Да что там маги! Леди Элибет даже бюстом короля не побрезговала. Сейчас его голова венчает клумбу у парадного входа.
— Мамочки, — протянула я, понимая, что не мы, так мама довела — таки ректора до предела.