– Теперь вы мне верите?
Айзнер затеребил галстук.
– Хорошо. У вас одна минута. Затем мне нужно вернуться в конференц-зал.
– Геральд Рорбек и Анна Хагена покончили с собой несколько дней назад, а попытка суицида Дитриха Хесса более чем сомнительная. К тому же были убиты сын Рорбека, сестра Хагены, Диана Хесс и жена Тимбольдта.
– Жена Клауса Тимбольдта? – перебил ее Айзнер.
Сабина кивнула.
– Вы, Ломан и другие, кого я только что упомянула, в ходе задания «Группы-6»…
– Откуда вы знаете фамилии бывших членов группы?
– Что в этом необычного?
– Могу вам объяснить. – Он понизил голос. – Это фамилии сотрудников, которые работали под прикрытием, и данные сведения доступны не всем. Так откуда у вас эти фамилии?
– Это конфиденциальная информация, – ответила Сабина. – Как бы то ни было, вы участвовали в ликвидации наркокартеля.
– И не одного – это была наша задача.
– Тогда, первого июня, сгорел дом Томаса Хардковски.
– Он был наркодилер.
– И не только. До этого он работал в БКА.
– Возможно, но если и так, то это было чертовски давно, – сказал Айзнер.
– Он работал в департаменте по борьбе с наркотиками. Ваш коллега, вообще-то вы должны знать его.
Айзнер покачал головой:
– Не помню. Как актуальные события связаны с Хардковски?
– Это я хотела бы узнать от вас.
– От меня? Вы переоцениваете мои контакты и связи.
– Я думала, вы дружите с коллегами и руководством БКА.
Айзнер заскрипел зубами.
«Попался, козел!»
– Что произошло в тот день первого июня?
– Спросите своих коллег, я десять лет как покинул службу и уже не помню, что произошло двадцать лет назад.
Сабина специально не называла год. И все равно Айзнер точно знал, когда произошли события, о которых они говорили.
– Что значится в соответствующем акте службы ведомственного надзора?
– Посмотрите в документах.
– Они под грифом конфиденциальности.
– Что вы говорите, под грифом конфиденциальности? – насмешливо повторил Айзнер. – Значит, есть причина, почему эти документы недоступны каждому молокососу из БКА. – Его тон становился все жестче.
Сабина проигнорировала оскорбление.
– Кто из службы ведомственного надзора руководил тогда расследованием?
– Я не помню.
– Можете вспомнить фамилию прокурора?
– Нет.
– Господин Айзнер. – Сабина старалась говорить спокойно. – За исключением Ломана все члены «Группы-6» потеряли кого-то из близких. Если не хотите сотрудничать со мной, возможно, следующим будете вы.
– Спасибо, но я сам о себе позабочусь. Лучше, чем девчонка, которая переоценивает свои силы.
«Высокомерный говнюк!»
– Я же просто хочу вам помочь! Томас Хардковски освободился восемь дней назад, – сказала она и наблюдала за реакцией Айзнера, но его лицо словно окаменело и ничего не выражало. – Возможно, следующей жертвой станет кто-то из вашей семьи.