– Ввиду тяжести правонарушения с нападением, применением физического насилия и нанесением тяжелых телесных повреждений майору Кислингеру, которому вы сломали челюсть, и в соответствии с судебно-психологической экспертизой в отношении вашего агрессивного поведения, ваш арест продлевается на восемнадцать месяцев.
Восемнадцать месяцев!
Сердце у Харди забилось где-то в горле. Он не оценивал свое положение так оптимистично, как его защитник, и рассчитывал месяцев на девять. Но полтора года!
Таким образом, Кислингер добился, чего хотел, – а психологическая экспертиза подлила масла в огонь. Но почему? Сам Кислингер был слишком глуп для подобной инсценировки. За ней стоял кто-то другой и лично дал Кислингеру такое задание. Просто нападение на майора с применением физического насилия считалось более тяжким преступлением.
– Вы меня слушаете?
Харди поднял глаза.
– Простите?
– Я сказала: тем самым ваш срок заключения продлевается и заканчивается 26 мая через два года, – повторила судья. – Кроме того, вам присуждается штраф в размере трех тысяч евро. В свою очередь майор Кислингер отказывается от иска о возмещении ущерба. Вы согласны с приговором?
Адвокат тут же наклонился к нему и зашептал в ухо:
– Господин Хардковски, мы можем подать апелляцию.
Харди помотал головой и громко сказал:
– Я согласен с приговором, большое спасибо.
– Нет! – зашипел адвокат. – Мы могли бы…
– Ничего бы мы не могли! Все в порядке. – Он посмотрел своему адвокату в глаза. – Это всего лишь два года, потом все закончится.
– Но…
– Мне нужно позвонить. В камере без охранника. Сможете это устроить?
Через два дня Харди вошел в белую комнату без окон, где стояли стол и стул. На стене висел старый черный телефон с диском.
Он набрал номер предоплаченного телефона, который ему назвал адвокат и который Харди выучил наизусть.
После пятого гудка ответили.
– Алло?
Харди прислонился головой к стене и с облегчением вздохнул. Было приятно слышать голос Антуана Томашевски.
– Привет, я остаюсь в тюрьме на полтора года дольше.
– Твой адвокат сказал мне, что ты напортачил.
– Кто-то не хочет, чтобы я вышел.
– Харди, это же…
– Послушай меня! Я не знаю, кто за этим стоит, но этот кто-то хочет, чтобы я оставался здесь как можно дольше.
– И почему?
– Чтобы я ничего не выяснил.
Антуан помолчал.
– А что ты хочешь выяснить?
– Ты сам отлично знаешь.
– Харди, ты уже много лет пытался прояснить это дело. Подумай о психиатрических экспертизах.
– Судебно-медицинских экспертизах, – поправил он Томашевски.
– Как бы то ни было, они лишь все ухудшили.
– Да, потому что в тюрьме у меня связаны руки. Но сейчас мне стало ясно, что тот, кто убил их, хочет, чтобы я оставался здесь как можно дольше.