Завтракали свежим молоком с черным хлебом. Молочница приходила ровно в шесть часов. Обедать буду один.
После завтрака Марфа Никаноровна сняла мои мерки при помощи портновского сантиметра, в том числе и размер ноги.
- Сорок второй размер, - сказал я.
- Да, как раз длина стопы двадцать восемь сантиметров, - сказала МН, я так буду называть её, потому долго писать имя и отчество.
- Откуда вы знаете, что двадцать восемь сантиметров это сорок второй размер? - удивился я.
- Это очень просто, - сказала МН. - Французы придумали, а мы поддержали, размер обувной колодки измерять в штихах. Один штих равен двум третям сантиметра. Двадцать восемь сантиметров делим на две трети. Это двадцать восемь умножаем на три и делим на два. В результате получается сорок два. Это и есть размер обуви.
- Здорово, - изумился я. - Вы просто специалист во всех вопросах.
- Да какой там специалист, - сказала МН, - просто знаю немного обо всём. Вы не помните, что ваш Козьма Прутков сказал о специалистах?
- Помню, - засмеялся я, - специалист подобен флюсу, полнота его односторонняя. А я знаю, что эрудированный человек знает всё о немногом и понемногу обо всём.
- Какая-то мудрёная формулировка про эрудитов, - сказала МН, - я пошла в присутствие, а вы тут осваивайтесь.
Я остался один. Чем заниматься дома, когда ты один и нет никаких средств массовой коммуникации? Никто тебе не позвонит, никто не обгадит тебя в соцсетях, никто не сообщит о событиях, которые только что произошли в мире. В моем 1985 году тоже не было соцсетей, но, худо-бедно, было радио и телевидение, да ещё у меня была работа и к девяти часам я тоже должен был идти в присутствие с ненормированным рабочим днём, который волей начальственных лизоблюдов превращался в рабочий день без нормы. А тут ещё перед моим исчезновением центральный комитет коммунистической партии принял постановление о борьбе с пьянством и алкоголизмом. Представляю, во что выльется эта борьба. Как бы кровушкой не захлебнулись от этой борьбы.
Ладно, начнём день, а потом что-нибудь придумаем. Утро начинается с рассвета и утро офицера начинается с бритья.
Я взял тёплую воду, полотенце и пошёл в комнату бриться. В чашечке приготовил пену, намазал помазком лицо, это элементарно, а потом взял клинковую бритву, которая долго была в использовании и её лезвие от заточки напоминало дугу. Меня как-то брили опасной бритвой, но та бритва была современной и в неё вставлялись половинки лезвий безопасной бритвы. В каком-то кино я видел, что опасную бритву заправляют на кожаном ремне, благо такой был в комплекте, который остался от отца МН.