К большой радости Тани, когда они приехали, ее почти не расспрашивали о том, кто она, откуда и как познакомилась с Антоном. Что-то мужчина успел рассказать раньше, а остальное его друзей просто не волновало. Разве что поначалу они старались вести себя спокойно. Но стоило появиться мужчине с мальчиком двенадцати лет, как о спокойствии пришлось забыть. С соседнего участка тут же примчался другой шкет лет десяти, а самый младший и вовсе повис на брате.
– Танюш, подержи пока мелкую, – девушке вручили девчушку, которой было в районе года. – Я мальчишкам еды положу.
– А мужа кормить никто не собирается? – поинтересовался вновь прибывший мужчина, до того что-то обсуждавший во дворе с Юрием и Антоном.
– Мужа накормят позже, когда мясо готово будет, – отрезала хозяйка, Оксана, Уже успевшая повисеть на муже и крепко обнять пасынка, после чего дала мальчишкам указания, и те только что не строевым шагом отправились исполнять.
– Не боитесь мне ребенка давать? – поинтересовалась Татьяна у второй девушки, Анжелики.
– А чего бояться? – та пристально посмотрела на девушку. – Дай руку.
Таня протянула левую руку, правой придерживая девчушку, рассматривающую декоративные пуговицы.
– О болезни забудь, – уверенно произнесла Лика. – Впереди тебя другое испытание ждет. Я, как могла, оттянула, но больше силы тянуть не могу, – гадалка загадочно улыбнулась. – Беда будет большая, но ты сильная, справишься. И Антон поддержит. Он мужик хороший, хоть и кровосос. Да скорее тебе свою кровь пить позволит, чем твою попробует. Так что его не бойся. Другого человека бояться надо. Помни, если хватит сил на все испытания, уже к лету счастье за тобой придет. Коли сдашься, путь один будет, по следу материнскому. Только короче окажется.
– Лика, опять ты человека пугаешь? – вернулась к девушкам Оксана. – А ты не бойся, Тань, наша ведьмочка всю правду как есть говорит не для того, чтобы напугать, а что бы большей беды избежать можно было.
– Я не боюсь, – секретарь удобнее перехватила девочку, понимая, что забирать у нее ребенка никто не собирается, хозяйки заняты приготовлением еды. – Просто странно оно, когда тебе вот так наперед все рассказывают.
– Не все, – поправила Лика. – Только то, что можно. Две развилки вижу. Их и обозначила. Дальше тебе решать, как быть, кого слушать, да что делать. Иногда людей послушаешь, пойдешь на поводу у них, да свою судьбу упустишь, будешь придуманной другими жить. А другие не о тебе, о себе думать будут. И винят они не себя, а того, кого удобнее. Скажут, что для себя правдой видят, а другой за чистую монету примет. Так что ты сейчас слушай, да на ус мотай. Я тебе плохого не желаю. Всей судьбы не скажу, нельзя, но предупреждаю, насколько мне дозволено. Антону тоже, сколько могла, открыла.