– Джесс, дай мне пройти. Я должна взглянуть. – Грейс попыталась осторожно освободиться от судорожных объятий дочери.
– Я пойду с тобой!
Грейс пришлось кивнуть, соглашаясь. Иначе Джессика ее бы не отпустила. Марино, насупившись, следил сверху, как приближаются к нему мать и дочь. Когда они подошли, он рукой загородил Джессике дорогу.
– Не стоит ей снова видеть это, – обратился он к Грейс.
– Подожди здесь, детка, – попросила Грейс дочь.
Они с Марино прошли в комнату. Он подвел Грейс к кровати дочери.
– Я легла и повернулась на бок, вытянула ногу и коснулась чего-то… – доносились из холла через раскрытую дверь объяснения Джессики. Но речь ее тут же прервалась рыданиями.
В комнате горел только маленький ночник. Тьма сгущалась по углам комнаты. Сброшенная Джессикой одежда валялась на полу. Еще одно доказательство намеренного вызова со стороны ребенка, приученного с раннего детства аккуратно вешать снятую одежду в шкаф. Кружок света падал на обшитую розовым кружевом подушку, еще хранившую след от головы Джессики. Ее наушники лежали возле подушки – безмолвное свидетельство того, что Джессика, лежа в кровати, слушала музыку.
Одеяло и простыня были откинуты и свисали кровати до пола, покрытого ковром.
– Взгляните.
Марино указал Грейс на нечто, лежащее в ногах кровати на матрасе. Грейс не сразу смогла разобраться, что это такое.
А это был запечатанный в полупрозрачную пластиковую сумку, наполненную водой, мертвый Год-зилла.
– О нет! – вырвалось у Грейс. Она зажала рот ладонью и отступила на шаг от кровати. Взгляд ее все равно был прикован к тому ужасному предмету, что был перед ней.
– Кто-то его убил, – сдавленно произнесла Джессика, по-прежнему оставаясь за порогом своей комнаты.
Босая, худенькая и трогательная в своей бледно-голубой ночной рубашке, она выглядела сейчас совсем ребенком. Грейс поспешила к ней, но и Марино тотчас очутился рядом. Взрослые люди встали около нее, готовые защитить, но не зная, как утешить.
– Он был такой безобидный. Зачем же убивать его?
– Я не знаю, детка. – Грейс перевела дух и продолжила: – И такие изверги бывают.
– Но он знал, как я им дорожу! – Слезы вновь потекли из глаз Джессики.
Грейс могла торжествовать. Все свидетельства преследования ее дочери маньяком были налицо. Теперь детектив Тони Марино уже не мог отмахнуться от непреложного факта и по-прежнему считать, что все ее страхи – навязчивый бред истеричной женщины.
Тони, как и положено мужчине в данной ситуации, взял командование на себя.
– А теперь, леди, марш вниз. Я не хочу, чтобы вы здесь топтались, пока не прибудет криминальная бригада.