Почему так происходило? Откуда эти непрошеные чувства? Разве я не люблю Сашу? Разве готова я рисковать семьей из-за мимолетного сентиментального порыва?
Конечно, не готова.
Только, как объяснить это мужчине, который привык получать все, что только пожелает.
И самый главный вопрос: на что он готов пойти, что бы получить желаемое?
Медленными движениями босой ступни я водила ногой по искусственному песчаному дну на мелководье речки, краем глаза наблюдая за тропинкой в душе не сомневаясь, что начальник обязательно воспользуется моментом, чтобы в очередной раз попытаться соблазнить меня. Слишком уж откровенен был его жадный взгляд, которым он провожал меня с веранды.
Прекрасно зная, как муж не любит, когда его отвлекают на работе, не удержалась и написала:
Отписался почти сразу:
Черт. Значит, еще даже не выезжал.
«Расслабься и выпей. Я пока занят. Освобожусь через час»
С раздражением зажала в ладони телефон и неспешно пошла вдоль покатого берега, озираясь по сторонам.
Неплохо, однако, живут местные богатеи. Огородили речку со всех сторон. Засыпали песком, травку подстригли. Даже площадку детскую поставили.
Я уселась на качели и, оттолкнувшись босыми ступнями от земли, стала неспешно покачиваться, с наслаждением ощущая, как легкий ветерок шевелит растрепавшиеся за целый день волосы.
Туту качели замерли, на мгновение, зависнув на взлете, и тут же затормозили, повинуясь чужой воле.
Обернулась и уже ожидаемо узрела, криво ухмыляющегося Владимира Ивановича.
— Следом шли? — не скрывая недовольства, спросила я.
Он не ответил. Обошел качели и присев на корточки подле моих ног, по-хозяйски опустил горячие ладони мне на колени. Я вздрогнула от прикосновения. Слишком личным казался этот простой жест. Стараясь не выдать собственную нервозность, демонстративно сложила руки на груди, в ожидании глядя на мужчину.
— Маш, я соскучился, — вот запросто заявил мне он без всяких предисловий.
Вот как у него это получается. Одной фразой выбивать почву из-под ног.
— А я нет!
Он протянул руку и погладил по щеке, отчего я дернулась и резко отстранилась.
— Какая ты стала вредина, — обижено вздохнул он.
— Я всегда была такой.
— Не замечал.
— Ты просто не хотел замечать.
Тяжелый вздох и начальник самым наглым образом зарывается лицом мне в колени в совершенно беззащитном жесте. Словно хочет, чтобы его пожалели.
Блядь! Вот зачем он это делает. Меня же так и подмывает погладить блестящие светлые пряди, как я это делала когда-то. Уже кажется в другой жизни.
— Да что ж тебе неймется! — злясь скорее на саму себя, рычу я и подрываюсь с качелей, скидывая руки мужчины. — Замужем я! За-му-жем! Что тут непонятного?