Бобер, чертыхнувшись про себя, подошёл к столу и, налив в стакан минеральной воды без газа, одним махом его выпив, внимательно посмотрел на генерала и задал ему вопрос:
– Константин Георгиевич, какое место в этих раскладах играет наша российская элита?
– Одно из самых главных, хотя элитой её назвать в полном смысле никак нельзя, скорее это элитка. Если рядовому обывателю прививаются извращения и неприятие своего собственного народа, то с элитой они работают, подсаживая на хитрое переплетение корыстных интересов. Например, таким образом прививают региональным элитам стремление и поддержку сепаратизма, а элитные группировки из центра соблазняются возможностью стать вровень с наследственной элитой, но это всё обман. Никто и никогда не признает за равных ни регионалов, ни «элитариев» из центра. Бывали случаи в нашей истории, когда англосаксам удавалось соблазнить, но итог всегда закономерен, сделав грязное дело и предав свой собственный народ за три корочки хлеба, их самих потом выбросят на помойку истории, Рим предателям не платит.
– Выражение, давно известное, – хмыкнул Бобёр, – что вы планируете этому противопоставить?
– Нам жизненно необходимо формирование нового типа имперского сознания в антиимперской оболочке, которая должна будет ликвидировать те вредоносные психологические программы и ментальные установки, которые медленно, но верно убивают в нашем народе пассионарность, а это напрямую влияет на рождаемость и физическое и психического здоровье нации, а это ведь отсроченная во времени гибель. В этих условиях необходима совершенно новая промышленно-оборонно-наступательная инфраструктура, которая начнёт включать внутрь себя работу с сознанием и подсознанием. Одним словом, мы планируем создание единого центра психологических операций, сокращённо ЦЕПСИО. В его задачу будет входить выработка методов противодействия консциентальной агрессии против нашего народа и нанесение аналогичных ударов в ответ.
Высказав всё, что требовалось, генерал Гудза умолк, продолжая внимательно изучать своего бывшего подопечного, и в который раз он был в немалой степени удивлён. Весь его профессиональный опыт и навыки не срабатывали, он не мог считать настроений и мыслей парня, сидящего напротив него. Давно он ни с чем подобным в своей практике не сталкивался.
– Хорошо, Константин Георгиевич, я даю «добро» на создание ЦЕПСИО, через две недели жду от вас детально проработанный план, и мы его со всем тщанием рассмотрим, – проронил Бобёр и, в глубокой задумчивости помолчав несколько мгновений, задал вопрос, никому конкретно не адресованный: – Из всего выше сказанного, вы хотите сказать, что восстание, поднятое на Новом Санкт-Петербурге и Новой Москве, есть часть консциентальной войны?