Дрюня покосился на Ники и промолчал.
– Он забыл, – доброжелательно сообщила та. Вынула из кармана бутылек с прозрачной жидкостью и потрясла им перед лицом короля: – Имейте в виду, Ваше Величество, если шут еще раз попробует принести что-то из запрещенного вам с этого дня мэтром Жужином, – у него, у шута, отнимутся руки и отсохнет язык. Я прослежу за этим лично!
– Даже не знаю, что страшнее, – пробормотал Редьярд, сочувственно взглянув на побелевшего Дрюню. – Ладно, братец, иди сюда – будешь веселить меня рассказами о моих внуках!
– Так-то лучше! – кивнул мэтр Жужин. – Я вернусь через полчаса с новой порцией лечебного морса, Ваше Величество. У дверей дежурят гвардейцы, которые не пропустят сюда никого, кроме меня или Ее Могущества, имейте в виду.
– Но… – попытался возразить король.
– Никаких «но», Редьярд, – промурлыкала архимагистр, – ведь приказ отдан твоим сыном, и будет выполняться неукоснительно до тех пор, пока мэтр Жужин не решит, что ты окреп настолько, чтобы вновь заняться делами.
– Арк отдал такой приказ? – округлил глаза король. – Он же где-то в Вишенроге, э-э-э, лупит по бешеным?
– Не Арк, – с видимым удовольствием вновь мурлыкнула Ники и исчезла.
– А кто же? – удивился Его Величество.
– О, братец, это и есть главная новость дня! – воскликнул Дрюня, наконец, приходя в себя, и привычно упал в кресло, стоящее у окна. – Сейчас ты будешь изумлен, как говорят гномы, «по самые ядры»!
* * *
Огромная крыса метнулась из-под ног Руфусильи, заставив гномеллу от неожиданности подпрыгнуть.
– Да что б тебя! – пробормотала она и махнула топором, но крыса уже скрылась за поворотом.
Вителья проводила ее задумчивым взглядом. То, что грызуны спасаются с тонущих кораблей, ей было известно, но от чего спасаться здесь, в канализации большого города – в месте, которое словно создано для жизни крыс?
«Кипиш!» – мысленно позвала волшебница, привычно не ожидая ответа.
Но божок проявился в воздухе, полупрозрачным контуром напомнив привидение.
«Что, моя жрица, тайн становится слишком много?» – невинно осведомилась противная старушенция и сложила ручки на животе.
«Крысы бегут от бешеных? – спросила Вита, не обращая внимания на предыдущий вопрос. – Но ведь и наверху они есть?»
Она заметила, как замедлил шаг барс, как насторожились Яго и Дробуш, прислушиваясь к разговору, неслышимому никому другому, кроме них.
«Ты мыслишь верно, но не совсем, – наморщил лобик младенец, – крысы бегут не от бешеных, но от бешенства. Подумай над этим, может быть, что-то и придумается в твоей хорошенькой головке?»
Волшебница хотела съязвить в ответ, однако впереди послышался грохот малопушек и звериный рев.