– Туся, стоять! Я не для того тебя так долго ждал, чтобы уйти от алтаря без жены!
Несчастный священник прыгающими губами объявил их мужем и женой.
А затем Бруни потеряла новобрачных из виду, потому что все происходящее слилось в ужасающий калейдоскоп, из которого ее выдернул голос Григо, раздавшийся у самого уха:
– Я сейчас возьму вас на руки и понесу, не пугайтесь, будет темно и страшно…
– Не пугаться? – дрожащим голосом переспросила принцесса.
Она невольно пыталась прикрыть ладонями огромный живот, а сердце ныло от страха за еще не рожденного ребенка. Словно ответом на страх вернулась боль. Полоснула по низу живота, по ногам…
– Но мои близкие… – простонала Бруни.
– За них не беспокойтесь – гвардейцы их защитят!
– Тогда почему они не смогут защитить меня? – возмутилась принцесса.
– Закройте глаза, Ваше Высочество! – прошептал секретарь.
Она почувствовала, как ее ноги отрываются от земли. От стоящего вокруг непонятного грохота, воя и рычания со слухом творилось что-то не то, поэтому она не была уверена в том, что Григо произнес: «Потому что вы – будущее Тикрея…».
* * *
Хан проснулся, будто от толчка. Несколько мгновений лежал, глядя в беленый потолок, не понимая, где находится. И хотя обоняние уже рассказало ему об окружающем, разум категорически отказывался поверить в то, что Зохан Рысяш, рыжий юнец, последний из клана Смерть-с-ветки, добрался до Вишенрога живым и невредимым.
– Не нравится мне все это, – услышал он голос того парня, что вчера показывал ему Ласурскую чащу, Веслава. – С чего это занятия отменили? Мне даже запретили на свадьбу к дядюшке Пипу сегодня идти!
– И завтрак запаздывает… – тяжело вздохнул его друг, Рахен.
– Тебе бы только жрать! – хмыкнул их третий товарищ, имени которого Хан не запомнил – черноволосый человеческий юноша.
Хан повернул голову.
Черноволосый стоял у распахнутого окна и выглядывал наружу.
– Пусто как… – заметил он и обернулся. – Знаешь, Весь, мне это тоже не нравится.
– У меня шерсть вдоль хребта дыбится, – ответил тот. – Прямо чувствую какую-то пакость!
В голове у Хана что-то щелкнуло, и все, наконец, встало на свои места.
– Бешеные, – сказал он и сел. – Бешеные идут на Вишенрог. Наверное, уже близко.
Остальные уставились на него.
– Расскажешь? – осторожно спросил Веслав.
Хан почесал за ухом, посмотрел на Рахена, от которого пахло волчарой, и пробормотал:
– Ты прав, серый, жрать хочется!
– Терпи теперь, кошак, – добродушно усмехнулся тот в ответ, – у нас приказ коменданта – жилые комнаты не покидать. А это значит, что до столовой нам не добраться.