– Осторожнее, сестричка! – удержал ее за локоть Кефилл. – Так и вывалиться не долго, а ты для семьи имеешь сегодня особую ценность.
– Вывалиться? – почувствовав себя оскорбленной, холодно уточнила Кеона. Кефилл посмел сравнить ее с неоперившемся сокетом. – Я?! Мой дорогой братец, да я легко пройдусь по борту этого хлипкого суденышка даже в этом похожем на перевозную пыточную бочку платье, каблуках и с парой килограммов украшений и не покачнусь!
– Хлипкого суденышка? – вкрадчиво переспросил отец.
В его голосе прозвучала угроза.
– Прости, папа, – тут же переменилась в лице Кеона. – Гондола великолепна. Ты был очень внимателен к нам, и никто не усомнится в твоей щедрости.
Отец удовлетворенно кивнул, а Кефилл еще некоторое время сверлил Кеону уничижительным взглядом. Не ввязываясь в семейную склоку, не отводя взгляда, Окара во все глаза любовалась дворцом. Это было нечто невероятное: шпили усыпаны разноцветными огнями, будто огромными светлячками, стены мерцают, словно драгоценные камни. Тысячи фонарей освещали шлюпки и гондолы, со всех сторон стекающиеся ко дворцу. Подданные спешили засвидетельствовать почтение императору.
У Окары дух захватывало от предчувствия предстоящей сказки!
Мерно покачиваясь, лодка опустилась на посадочную площадку, и слуги в шикарных, изумрудного оттенка ливреях подали гостям руки, помогая спуститься на землю. Окара ступила на мягчайший алый ковер и, опираясь на локоть брата, чинно, как положено высокородной воркории (хоть и хотелось бежать вприпрыжку), двинулась к огромным ажурным дверям.
Разглядев разноцветную стайку подруг, она испросила разрешения у брата поздороваться с ними и, получив его, быстро направилась к юным воркориям. При одном взгляде на нее подруги замерли от восхищения. Девушка заметила, как сверкают от зависти их глаза, и на душе у нее потеплело.
– Окара! – подлетели к ней со всех сторон подруги. – Ого! Платье вышито настоящими аметистами! Прямо под цвет твоих глаз. А сережки? Я никогда в жизни не видела таких чистых фиалковых сапфиров!
Девушки осторожно прикасались к жутко дорогим украшениям. Завистливо рассматривали редкие ткани фиолетового платья. Невольно любовались до безобразия красиво уложенными в затейливую прическу локонами. У подруг прически были не хуже, но все они сошлись во мнении, что у Окары лучше!
– Вам с Кеоной повезло. Ворк Тоберон ничего не жалеет для своих дочерей, – с завистью выдохнула другая, чье золотистое платье выглядело особенно скромно на фоне разодетых подруг. – Мой даже на украшениях сэкономил! Я сгорю от стыда, если кто-то вспомнит, что я в них была в прошлом году!