Злость просто душила, и я едва могла сдержать желание закричать или что-то расколотить. Желательно о его сиятельную голову.
Черт, как же обидно! А еще… А еще я поняла, что прямо-таки ненавижу эту рыжую лахудру, которая смогла настолько запудрить мозги Джереми Холту, что он согласен даже закрыть глаза на то, что она причастна к покушению на его жизнь. К почти состоявшемуся убийству… Да если бы не я… То он…
Проклятье, в последний раз мне так хотелось плакать, когда папа отправил меня поступать в академию. Тогда тоже от меня избавились самым простым и доступным образом, едва я начала занимать слишком много места в жизни.
О Вечный! Ведь нельзя влюбиться за каких-то пару дней в человека, от присутствия которого киснет молоко и тухнут яйца.
Хотя… Я же Алиса Фейл! Мне всегда везет увлечься тем, что мне совершенно не подходит.
– Мисс Фейл?! – в который раз за наше знакомство неожиданно окликнул меня Оливер, быстро поднимаясь по ступенькам на второй этаж. – Что у вас случилось? Чего мистер вызывает на ночь глядя? Вы что, плачете? Дохлый пес! Все так серьезно?!
– Не выдумывайте, Оливер! – отвернувшись, я быстро вытерла слезы, но все же некрасиво шмыгнула носом. – Ничего серьезного! Так… Я просто очень устала.
– Он вас обидел! – констатировал всезнающий Оливер, сам покивав своей догадке. – Я ж вам говорил, что он немного того… нервный. Хотя, признаюсь, думал, что с вами он будет обходиться не как со всеми. Он на вас так смотрит, когда вы не видите… Так мой отец на маму смотрел. А он, к слову, ее больше жизни любил.
– Прекратите! – не выдержала я, снова едва не разрыдавшись. – Вы ничего не понимаете. И вообще… мне спать пора. Завтра тяжелый рабочий день и, очень надеюсь – последний!
Не стоило так говорить с парнем. Но все его слова… Их было невыносимо слышать.
– Всего хорошего! – кивнула я, не глядя на него, и быстрым шагом направилась в отведенную мне комнату.
– И вам, мисс Фейл! – задумчиво пробормотал Оливер.
Но остаться наедине со своими мыслями мне так и не удалось. Почти тут же после моего возвращения к себе в дверь постучали.
Сердце предательски дрогнуло – может, это Холт. Подумал, раскаялся и пришел просить прощения за свое поведение. Или Оливер ему сказал, что я плакала в коридоре…
Кого я обманываю?! Плевать он хотел, даже если бы меня растерзал волкодлак посреди его кабинета.
– Войдите! – вытерев слезы и прокашлявшись, отозвалась я, отвернувшись к окну, дабы не позориться еще больше.
– Мисс Фейл! – подала голос служанка, прошмыгнув в комнату и едва слышно звякнув о столик подносом.