— Есть! Артем, давай быстро Риткино фото.
— Вот, посмотрите, — торжествовала Доминика.
Виктория Павловна удивилась:
— Ну конечно, я ее знаю. Но это не Маргарита. Это Наташа.
Доминика и Артем переглянулись.
— Вы уверены?
— Разумеется! — подтвердила Виктория Павловна. — Я эту девочку, можно сказать, вынянчила, вот, с такой куколки.
— Выходит, Ритка Калашникова есть не кто иная, как Наташка-аферистка, — подытожил Артем.
Виктория Павловна только улыбнулась:
— Нет, какая же она аферистка! Наташа всегда была хорошей девочкой. А вот мать ее, та да. Непутевая.
— Виктория Павловна, расскажите нам, пожалуйста, историю этой Наташи, — попросила Доминика.
— Надо же, как мир тесен! Наташка. История у нее печальная. Мать девочки на второй день после родов из больницы сбежала. Врачам ничего другого не оставалось, как сдать ребеночка в наш дом малютки. Назвали Наташей.
— И она провела здесь все детство?
— Да. В свое время я хотела ее удочерить. У меня своих детей-то нет. Очень просила, но сказали — не положено — сама без мужа не воспитаю. Никто другой Наташеньку так и не взял. А она такой хорошей была: глазастенькая, молчунья…
— А мать? Родная мать ее никогда не искала? — поинтересовался Артем.
— Что вы, это ее всегда ищут. Мать у Наташки — преступница. Ее фамилию здесь всяк знает. Эта Косарева — проклятье нашего детдома.
Артем удивился:
— Косарева? Ритка — дочь Косаревой?
— Ну да. У нас здесь еще две ее дочери. Правда, совсем маленькие. Косарева то и дело пытается их выкрасть. Нет от нее покоя. Я очень боялась, чтоб Наташа не пошла но стопам своей матери. Ведь гены — это ж вещь такая — ничего с этим не поделаешь. Но, слава богу, девочка пошла не в мать. Она росла доброй, очень доброй. Только держалась обособленно. Поздно говорить начала. Ее даже в спецшколу хотели сдать, думали, умственно отсталая. Но я не позволила. Сама занялась ее воспитанием. Господи, она меня даже мамой называла, — Виктория Павловна всплакнула. — Я так хотела, чтоб у нее все сложилось хорошо, чтоб она получила высшее образование, устроилась в жизни. Я ей всегда повторяла: Наташа, ты будешь большим человеком! А она становилась на стульчик и спрашивала: вот таким? Эх, Наташка, Наташка! Как нам было хорошо вместе. А потом…
— Что случилось потом? — насторожилась Доминика.
— Потом после очередной отсидки вернулась Косарева. Она с детства пошла по кривой дороге: мошенничество, разные там аферы. А в тот раз… Наташа неплохо заканчивала школу. Но появилась Косарева.
— Призналась девочке, что она ее мать? — догадалась Доминика.
Виктория Павловна кивнула: