— Хорошо, обещаю. Думаю, что Рита в больнице. Моего лечащего врача ты знаешь. Он тебе поможет.
— Логично, Мика. У женщины, привыкшей руководить, всегда готов план действий.
Ника в ответ улыбнулась.
Самвел допытывался у Косаревой:
— Ты мне не ответила. За что девчонку убила?
— Ну и фантазии у тебя. Я ее первый раз в жизни видела, — оправдывалась Косарева, — не разглядела толком. На кой мне ее мочить? Вот заложник твой, Крокодил Крокодилыч, — дело другое. Сам не живет и другим не дает. Артист из него хреновый, нищими бомбардирами тоже не ахти как командует. В общем друзья должны ему помочь. Чтоб не мучился. Ему в деревянном костюме комфортнее будет.
Косарева все уже решила и рассчитала.
— Так вот отчего ты такая мрачная…
— Мне мрачно не от этих мыслей, — отмахнулась Надежда. — Радоваться надо, что корешу нашему полегчает. Просто накрылась моя пластика… то есть внешность моя новая. И жизнь моя новая. Пока этого докторишку в ментовке подержат, пока то, пока се… А не дай бог еще вдруг загремит? Придется искать новые варианты.
Она уже прокручивала мыслено очередной вариант развития событий.
— А наша мадам очч-ччень не любит, когда срываются планы.
— Никто не любит. Так что решаем с Крокодилом?
— И не уговаривай, — замотал головой Самвел, — не возьму грех на душу. Ну не могу я лишить твоих грызунов отца.
Самвел не мог понять, как можно так хладнокровно решать проблему жизни и смерти. И кто — женщина.
— По вопросам душевным, Самвельчик, отправляйся в церковь, там помогут очиститься от грехов твоих многочисленных. А мне нужны тугрики, чтобы избавить нашего друга Крокодила от хлопот земных. Спецы за «спасибо» не работают.
— Что-о-о? Я должен и грех на душу брать, и его же финансировать?
— Ничего ты этого не должен. У тебя, Самвел, один долг, перед собой: олухом не быть, не упускать свою выгоду. Вот и подумай, зачем тебе Крокодил? Проблем — хренова туча: кормить его надо, поить, содержать. Ты себя сам кормишь, и я сама. А Крокодил наш — чужеспинник. Еще и выкупы за него плати. Так возьми бестолковку свою в руки да подумай, что ты с Крокодила поимел, а?
— Надя, ты в приличном доме находишься, — не мог удержаться от упрека Самвел. — У меня на родине невесты так с женихами не разговаривают.
— Я, Самвел Михалыч, твою биографию наизусть знаю. — Ее раздражала «правильность» Самвела и его, как она считала, нерешительность. — Нечего тут изображать аристократа в седьмом колене, мол, меня не понимаешь. Ну? Так я подключаю спецов?
Борюсик нервно ходил по камере. Небритый, всклокоченный, глаза воспаленные, в помятом и грязном халате… Он постучал в дверь и закричал: