— Анжелка, это я, — тихо сказала Ритка, прикрывая рукой трубку. — Выручай.
В гостиной своего особняка Самвел снова накрыл стол для романтического ужина при свечах. Они сидели перед камином.
— Пришла все-таки. — Глаза Самвела радостно и возбужденно сияли. — Я уж думал — снова обманешь.
— Не могу я тебя обманывать, Самвел Михалыч, — игриво ответила Косарева, — слишком ты мне сейчас нужен. Видишь, как я откровенна.
— Эта твоя откровенность меня и пугает. Сейчас нужен… а потом, когда не стану нужен? На тот свет отправлюсь, вслед за Крокодилом?
— Дался тебе этот Крокодил, — засмеялась Косарева. — А может, я пошутила, что его нет? Просто дала ему, дураку, денег, чтоб сгинул с глаз долой. Он и сгинул.
Самвел с сомнением покачал головой:
— Ты на такую не похожа.
— А на какую похожа?
Надежда любовалась собой, ожидая очередного комплимента от Самвела.
— Знаешь, есть травка такая — росянка называется. С виду — красоты неописуемой, на лепестках капельки росы блестят. А на деле — это клей. Польстился комарик на красоту, сел и прилип. А потом лепестки над ним сомкнулись, и нет больше насекомого.
— Росянка, говоришь… Это хорошо, буду знать. Как стану заморской баронессой, закажу себе герб с таким цветочком, — хохотнула Косарева, откинув голову. — Не знала, Самвельчик, что ты в детстве в юных натуралистах числился. Ну да ладно, — она посерьезнела, — а теперь давай выпьем, не чокаясь.
Петик пытался одной рукой умыться возле колонки у дома Крокодила. К другой его руке был прикован наручниками Крокодил.
— Не брызгайся, командир, — пытаясь защититься, сказал Крокодил, ежась. — Я воды холодной боюсь.
— Какой-то ты боязливый: покойников — боишься, воды холодной — тоже.
— А что толку умываться — все равно за день запачкаешься. Что такой хмурый, командир, солнце вон, смотри, светит.
Крокодил уже очухался от трагических событий и теперь радовался даже малому.
Петик молча той же рукой извлек платок и стал утираться.
— А то отпустил бы меня, — просящим тоном продолжал Крокодил. — Я бы манатки собрал, лыжи намазал да и сгинул в неизвестном направлении. А может, рванем вместе. С напарником веселее. В Европу поедем. Законы там, слышал, мягкие, а лохи — жирные и непуганые. И пистоль твой служебный пригодится… — размечтался он.
— Помолчи, я думаю, — отмахнулся Петик.
— Твоего дружка все равно рано или поздно хватятся. Начнут искать, что да где? Возьмут тебя за шкуру — не отвертишься.
— Никто меня не возьмет. Я тебя один искать подряжался. А куда он делся, не мои проблемы. И не каркай под руку, если здоровье дорого.