На связь с Хрусталевой выходили через Интернет. Оплата, даже за самое незначительное поручение, приходила только на банковский счет.
Адрес и пароль для связи Марина пообещала дать при получении всех тридцати сребреников. После того как ее сын и мама будут в безопасности.
– После происшествия в кафе меня просили докладывать о каждой встрече со следователем. В прокуратуру мне назначено на полдень понедельника. Так что… связь будет. Остальное – за вами. Думайте, что мне написать в отчете, изобретайте ловушки… Кстати, я бы попросила вас купить у меня эту квартиру по приемлемой рыночной цене. Возвращаться в Москву или работать с риелторами я не смогу.
Марина выразительно поглядела на единственного мужчину в комнате. Евгений Тарасович достал мобильный телефон.
– Я должен получить подтверждение. Вы много просите, Марина, и пока в задаток, а я решаю не все.
«А вот тут ты врешь, пожалуй, дядя Женя, – подумала сыщица. – Камилла даже нам с Паршиным баланс не ограничила. Что ей деньги, которые Марина просит? Капля! При ее-то миллиардном состоянии и желании найти и наказать убийц отца».
– Включите, пожалуйста, телефон на громкую связь, – попросила Хрусталева.
Но оказалось, что в подобной просьбе надобности не было. Говорил в основном Евгений Тарасович, Камилла только выслушала его развернутый доклад о достижениях, в ответ на требования Хрусталевой сказала коротко:
– Дайте все, что она попросит.
Евдокия хотела вслед спросить о главном: пойдет ли мадам Шляхтич завтра с ней в прокуратуру, подтвердит ли историю сыщицы, подозреваемой в убийстве?! Но Марычев уже нажал на кнопку отбоя и солидно убрал мобильник в карман пальто.
И тут же обалдел, когда услышал Хрусталеву:
– Ну что, Евдокия, подождешь, пока я соберусь?
Землероева понуро поинтересовалась:
– Ты все и сразу собираешься забрать?
– Шубы-драгоценности-бельишко. Но все в один чемодан войдет.
Девушки говорили так, словно находились в комнате одни.
– Какой чемодан?.. Вы что здесь – очумели?! – вступил в девичий разговор охранный шеф. – Куда ты собралась, Марина?!
Евдокия маленько поудивлялась тому, что их приватную беседу не подслушивали.
«Неужто я в таком доверии?! Не ожидала, не ожидала… Может, зря на воду дую и увожу свидетельницу? Напрягаюсь попусту, жизнью рискую?»
Но сделанного не воротишь. А Хрусталева уже набивала шубами чемоданище.
Евгений Тарасович подошел к Землероевой и, глядя в упор, спросил негромко:
– Зачем ты это делаешь?
– А без пустых вопросов – можно? – вернула прежнюю любезность Евдокия.
На «генеральских» скулах заиграли выпуклости желваков.